Джон Миллер - В муках рождается...

Если вам надо будет скрываться от закона — неважно, чьего, — я рекомендую Раллтиир. Там вам никогда не придется ломать голову, где бы раздобыть деньжат. Еще задолго до того, как эти самые мандалорцы стали задирать Республику, Раллтиир был местом, куда приезжали, чтобы сделать очень плохой выбор при покупке. Бластер с двусторонней рукояткой изобрели на Раллтиире. Мода на караоке-голограммы началась на Раллтиире. Ну, дальше продолжать не буду.

Однако, благодаря ведроголовым, к моему прибытию население планеты вело себя еще более по-раллтиирски, чем обычно. Орава вояк в шлемах была еще далеко, но зрелище республиканской флотилии, которая формировалась на орбите, внушало местным иные мысли, так что они покупали и продавали со всей прытью, на какую были способны. Не буду их винить — мандосы не умеют торговаться, как другие туристы. По моему ограниченному опыту, типичный шопинг по-мандалорски выглядит примерно так:

Продавец: — Добро пожаловать, одоспешенный друг. Не желаешь ли взглянуть на люксовые лэндспидеры?

Мандалорец: — Копаани миршмуре'шэй, вод? (А по роже не хочешь, приятель?) Я реквизирую этот товар для мандо'аде!

Продавец: — Ай. Ты делаешь мне больно. Еще раз, ай.

Мандалорец: — Вы все трусы, а сиденье водителя не откидывается как надо.

Продавец: — Больно. Больно и ай.

Мандалорец: (уезжает)

Итак, на Раллтиире были готовы торговать всем подряд. Обычно Гриф — то есть я — предпочитает хорошие «сделки-в-последний-момент». Но, как я уже говорил, обстоятельства вынуждали меня пошевеливаться, чтобы не сцапала полиция.

Могу сказать, это в порядке вещей при моем роде занятий. Согласно одному исследованию, 8.5 % всех грузов, отправляемых в космопорты Внешнего Кольца, не доходят до места назначения. Ровно год назад я жил за счет «ноля целых пяти десятых» — и нацеливался на «восемь». В ту пору иметь не примелькавшуюся физиономию было полезно для бизнеса — хотя в любом случае большинство населения не отличит одного сниввианина от другого. (Если в прошлом я обижался, когда мама путала нас с братом, то лишь потому, что тогда еще не успел побывать в большом мире).

Однако с недавнего времени я путешествовал по галактике на древнем мусоровозе в компании двух арканианских полукровок, включая одного старого чудилу-изобретателя, который оставил свой рассудок в других штанах. И еще с нами был мой новый телохранитель — человечий парнишка, которого выгнали из школы джедаев и которого самого разыскивала полиция по обвинению в кое-каких впечатляющих преступлениях. Зейн Керрик был…

…но о нем позже. Суть в том, что мы были вынуждены путешествовать налегке, а значит, мне пришлось стать продавцом. Что, опять же, не было проблемой, поскольку Раллтиир внезапно наводнили беженцы с завоеванных планет, рас-продававшие все, что у них было, лишь бы оплатить дорогу. А значит, можно было найти кучу местных, готовых выложить кредиты…

…таких, как эти двое. Я не стану вам говорить, как я узнал о «Галерее индустриальной эстетики Обона» — сами понимаете, источники надо держать в секрете — но скажу, что ее кураторы были самыми химерными типами из всех, кого я встретил со времени завтрака. Дремуллар Обон ди Гартос (уф, еле выговорил!) был мууном и выглядел даже муунистей других. Ростом почти вдвое выше меня, он важно разгуливал среди металлических статуй своей галереи, высоко задрав крошечный носик, и сам был похож на статую.

Наверное, он вообще не обратил бы на меня внимания, если бы не тот, второй, — жирный родианец в ховер-кресле. Я подозреваю, он был старше, чем… в общем, таких старых стариков просто не бывает. Ну, вы знаете, есть всякие древние цивилизации, о которых говорят, будто они создали галактику и все такое. Так вот, этот родианец, наверное, в то время разъезжал в своем кресле, стукался обо все подряд и приговаривал: «Эй, ребят, классно вы эту звездную систему сварганили. Правда классно».

Вот только его бы никто не понимал — сомневаюсь, чтобы хоть кто-нибудь был в состоянии разобрать его бормотание. Он только придушено пищал, и то лишь обращаясь к дылде-мууну, который то и дело наклонялся и обхаживал его, как любимый вазон. Родианец кудахтал, тряся зелеными чешуйчатыми жвалами, а мастер Обон (так он велел себя величать) слушал и улыбался, при этом его лицо немного розовело — из белого становясь грязно-белым. Наконец его надменность изволили повернуться ко мне.