Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

— Бутылки обнаружены.

— Старые или новые?

— И старые, и новые.

— Значит, и вспышки происходят с некоторой периодичностью. Значит, рано радоваться. Надо всплывать. Надо идти к берегу. Нечего тут торчать!

Как-то само по себе оказалось словно бы вдруг, что мы находимся в кафе. Оказалось, мы пьем кофе, и место это — стеклянное здание, и все стороны смотрят на какой-то город, совсем недалекий, но весьма обаятельный своими старинными черепичными крышами. Память была светла и прозрачна, но не хватало чего-то главного. Я подумал, что до сих пор не имел здравой оценки собственной жизни. Вот теперь, с этой высоты, можно было смотреть на дома и их крыши, видя в них особый знак. Что это было за место? Я знал и не знал. Наверное, для этого мы и пришли сюда.

Может быть, наступило время понимать все заново, и у Ивана было своё видение. А про Наташу я не мог сказать ничего определенного. Но она преобразилась и перестала быть прозрачной. Теперь уж наверняка, окончательно.

— Для чего это кафе? — спросил я.

— Мне кажется, я тут работаю, — ответила она.

— Но как же ты тут работаешь?

— Очень просто.

— Но ты раньше не знала об этом?

— Не знала. Просто забыла. Я работаю в Доме Жизни. А как бы я знала про него?

— Да. Но ведь тебя убили, и ты была привидением?

— Я временно забыла о себе. А смерть не имеет никакого значения. Главное — жизнь. Если она у тебя есть, то ты её никогда не забудешь. Поэтому, я помнила. Иначе бы мы сюда никогда не попали.

Я сопоставил её слова со своей работе в Доме Смерти, а также с вызовами на роль Директора и понял, что Наташа представляет другую сторону медали, и мы не зря встретились. Жизнь и Смерть. Но это единение не имело чистого смысла. Я тут был в другой роли.

— И правда, — согласился я, — тогда ты скажешь, что находится внизу?

— Ты должен это понять.

— Я так и думал. Но нельзя поверить в то, что ты так моментально изменилась.

— Нет, я проснулась.

— А я — проснусь? — спросил Иван.

— Не знаю. Правда. Когда — как. Но Дом Жизни для этого и существует. Человек думает, что жизнь коротка, и этим все и ограничивается. Не правда ли, очень часто жизнь напоминает сон. И никак нельзя с этим совладать.

Мне вдруг представилась совершенно странная картина: начало жизнь необычной нации, а может быть, и расы в месте, где ходили гигантские поезда.

Человек минимален.

Биологические принципы, в наше время обвернутые в инфо-среду, позволяют вести игру на своем поле. Человеку даже не приходит в голову, что его маленькая сфера — что-то вроде аквариума, аквариума управляемого. Ты хочешь идти дальше, но ты всего лишь человек. Общество придумало много новых возможностей — ты хочешь идти дальше, и на службе у тебя есть блогосфера. Впрочем, можно еще прыгать с парашюта, летать на крыле, учить языки, заниматься спортом. Словом, поиск наслаждения стал шире, но, в то же время, и субъективнее, и ничего, кроме него, кроме реализации биологии экстраполированного примата.

Но далее мы уходим от человеческого. Существа из-за предела, существа границы, и, черт побери, никто не знает, что такое Улей, и какое влияние он оказывает на людей. Но теперь мы были здесь, имея возможность смотреть на разлегчшийся внизу город, на его прекрасные крыши.

— Будем пить кофе, — сказала Наташа.

— Странно все это, — ответил я.

— Странно.

— Но ты говоришь об этом как-то иначе.

— Нет, тоже странно.

— Но когда ты была там, ты что-то знала?

— Не знаю. Я бы попыталась подумать об этом на досуге. Но не сейчас.

— Но что мы будем здесь делать?

— Ты попытаешься запомнить это место. Крепко зажмуришь глаза. Оно превратится в жидкость, а может быть — в пар. Так оно проникнет внутрь тебя, или ты — внутрь неё, внутрь этой воды вне времени, и останется в тебе. Тогда ты будешь помнишь об этом Доме всегда.

— Поэтому и ты помнишь?

— Наверное. Я только сейчас это поняла. Если ты попадаешь сюда, то главное не место, а то, чем ты дышишь. У нас общий воздух с Домом Жизни. После этого ты можешь неожиданно все забыть. Это не амнезия. Например — смерть. Если ты знаешь о смерти.

— Почему я не знаю? — спросил я.

— Я просто сказала.

— Может быть, знаю.

— Но и про жизнь ты знаешь. Спроси у любого на улице — что такое жизнь? Он знает. Спроси — что такое смерть? Тоже знает. Но был ли он, тот случайный прохожий, в Доме Жизни? Здесь нельзя побывать просто так, воображением. Надо обязательно прийти сюда физически. Тогда ты остается своей частью здесь. Словно бы ты не один. Тебя несколько. Одна часть, быть может, живёт в мире теней. И другая. И десятая. Но в один момент ты вдруг можешь ощутить все свои части — ты спросишь себя, почему так? Но никто не знает.