Андрей Дробот - Двенадцать месяцев восхождения

Мораль: так бывает и с человеком: он бьется, как муха о стекло, потому что не может поступить правильно, несведущ, малоопытен, потому-то не видит той самой приоткрытой форточки судьбы, которая, может быть, совсем рядом.

О безответной, но настоящей любви

Жил да был волнистый попугайчик Пашка. Был у него свой дом, где еда не переводилась, не хватало только подруги жизни. Как-то эта подруга появилась. Она была тоже волнистым попугайчиком. Сидела на кольце, крепко ухватившись за него лапками. С этого момента жизнь Пашки преобразилась.

Как только Пашка просыпался и утолял голод, он тут же устремлялся к своей подруге, имени которой он даже и не знал. Пашка целовал ее, напевал ей песни, хватал лапкой за кольцо и раскачивал ее, словно на качелях.

Иногда он заскакивал к ней на кольцо и прижимался к ней всем телом.

Иногда забирался под кольцо, целовал ее лапки, влюблено прикасался к ним головой, прикрывал от наслаждения глаза и замирал.

Он демонстрировал ей свой полет, привлекая к себе внимание бодрым криком, он танцевал перед нею, ритмично покачиваясь всем телом и головой. Это была любовь на всю жизнь – неизменная, постоянная и преданная.

И конечно, он разговаривал со своей подругой ежедневно, по своему, по-птичьи. А как должен разговаривать попугайчик с попугайчиком?

– Я люблю тебя, моя дорогая, – не уставал повторять Пашка. – Ты самая красивая попугаиха на свете! У тебя самое красивое оперение, оно завораживает и околдовывает…

Много прекрасных попугайских слов говорил Пашка своей подруге, много прекрасных жестов он ей посвятил, но подруга ни разу не шелохнулась, ни разу не ответила Пашке взаимностью, ни разу не произнесла ни слова в ответ, и за всю жизнь ни разу не сошла со своего кольца, потому что она была глиняной. Красивой глиняной попугаихой, так искусно сделанной, что почти не отличишь от настоящей…

До самой смерти Пашка любил свою глиняную попугаиху, несмотря на то что любовь его была безответной и бесплодной. Даже за день до смерти он пропел ей немало восхваляющих слов, по-прежнему обнимал, прижимался и раскачивал. А на следующий день он ушел, чтобы никогда не вернуться к попугаихе, которая даже не заметила его ухода.

Мораль: так выпьем за истинную любовь, которая не требует ничего в ответ, но завораживает, околдовывает до самой смерти.

О полете сквозь время

Одна птичка вылетела из гнезда в большой полет. Ветер был попутный, летелось ей легко, и птичка на лету прибавляла в весе, наращивала мышцы, играла оперением, была бодра и весела. Но в какой-то момент ветер переменился. Подул встречный. Птице стало тяжелее лететь. Она пожаловалась другой птице, которая летела впереди нее:

– Что-то крылья стали побаливать от непогоды.

– Открою тебе один маленький секрет, – сказала впередилетящая, – дальше будет хуже.

Птица рассмеялась, она восприняла ответ впередилетящей, как шутку, но уже скоро она стала терять перья от усилившегося встречного ветра и почувствовала недомогание в разных частях своего маленького тельца.

– Да сколько же это может продолжаться?! – воскликнула птица.

– Открою тебе один маленький секрет, – ответила впередилетящая, – дальше будет еще хуже, и это будет продолжаться до тех пор, пока ты не прилетишь…

Мораль: полет – это жизнь, вначале жизнь благоприятна и приятна, но затем организм начинает разрушаться, обстоятельства усугубляются, становится все сложнее и сложнее жить, а надо терпеть до конца.

О пугающем облике

Жила-была светло-красная змея с круглыми черными глазками и с бардовыми узорами на коже в виде малиновых змеек. Она ползала по городу, выставляя напоказ свой вполне человеческий язык и строя добродушную физиономию. Но вот беда: все, кто ей встречался на пути, почему-то шарахались от нее в стороны, вместо того чтобы приласкать и покормить.

– Что же вы все меня боитесь? – спросила как-то змея, не выдержав изоляции общества.

– За тобой тянется шлейф дурной славы, – ответил кто-то из прохожих и тут же скрылся за ближайшим углом.

– Но я же добрая и красивая, никого не кусаю, что же вы меня сторонитесь? – спросила змея следующего попавшегося прохожего.

– Все вы змеи так говорите, – ответил прохожий, – поэтому от вас лучше подальше.

Прохожий взял палку и, отмахиваясь, прошел мимо змеи.

– У меня и цвет другой, и узоры, и даже язык, более того, и ядовитых зубов нет, – сказала змея еще одному прохожему и раскрыла пасть пошире.