Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

За предшествующие этой истории три года в стране было захвачено и угнано несколько самолётов гражданской авиации. После этих случаев Министерство внутренних дел издало приказ о сопровождении сотрудниками внутренних дел гражданских пассажирских самолётов, и к нему была разработана соответствующая инструкция. Так и получилось, что сотрудники отдела уголовного розыска, согласно этому приказу и инструкции, уже несколько месяцев по графику осуществляли негласное сопровождение пассажирских самолётов, которые вылетали из аэропорта нашего города. Но учитывая тот факт, что оперов было немного, начальство приняло решение включить в график и участковых инспекторов. С их стороны не было никакого проявления неудовольствия, так как сопровождение было своего рода приключением.

В первый мартовский день, когда у нас стояла довольно морозная погода, согласно графику, вечером, на сопровождение пассажирского самолёта должен был выйти оперуполномоченный уголовного розыска Верясов Александр. В этот же день ему исполнилось тридцать лет. Днём он, получив командировочные, пригласил коллег в кафе отметить юбилей. Среди приглашённых был и МПС, которому нравились подобного рода мероприятия.

Верясов перед застольем предупредил, что он вечером должен вылетать на сопровождение и долго засиживаться не сможет. Все с пониманием встретили его сообщение и договорились принять символически по «пять капель на грудь» и разойтись. Но, как это бывает чаще всего, застолье не ограничилось «пятью каплями» спиртного. Тосты следовали один за другим, плавно перешли от вина к водке. Уже ближе к вечеру кто-то вспомнил, что один из гостей должен лететь на сопровождение самолёта. Все уже были изрядно, мягко будет сказано, захмелевшими. Стали вспоминать, кто же по графику летит. Но все присутствующие на торжестве, в том числе и Верясов, находящийся в состоянии полной дезориентации по причине выпитого в большом количестве спиртного, ответили отрицательно. Один лишь МПС, который из-за своего состояния вообще не мог произнести ни слова, промолчал. Он сидел за столом и дремал, опустив голову. Весь коллектив решил, что вечером на сопровождение должен лететь МПС, тем более он был в штатской одежде, что регламентировалось инструкцией. Несколько оперов, которые ещё были в состоянии двигаться, остановили на улице такси и повезли МПСа в аэропорт.

До вылета самолёта Як-40 оставалось совсем немного. Полуживого МПСа затащили в самолёт, посадили на кресло в последнем пустующем ряду, сообщив командиру экипажа, что это сотрудник внутренних дел для сопровождения и показав его служебное удостоверение. Командир экипажа только пожал плечами – такого сопровождавшего он ещё никогда не видел. Как могли его успокоили, сообщив, что сотрудник смирный и не допустит каких-то внештатных ситуаций.

МПС сладко спал, когда самолёт вышел на рулёжку и взлетел, набирая высоту, следуя курсом строго на юг. Полёт длился довольно долго, с промежуточными посадками для дозаправки. Только ранним утром Як-40 приземлился в аэропорту назначения. Стюардесса растолкала ничего не понимающего, ещё сонного МПСа и сообщила ему:

– Товарищ милиционер, мы уже прилетели, и вам необходимо покинуть салон самолёта.

В голове у проснувшегося МПСа промелькнула мысль:

«Какого самолёта? Как это я попал в самолёт?»

С тяжёлой головой и страшной жаждой МПС по трапу вышел из салона самолёта. Лицо обдало знойным ветром. Было очень жарко. У самолёта суетились люди азиатской внешности в халатах и тюбетейках. И, только взглянув на здание аэропорта, он увидел надпись большими буквами: «Джалал-Абад».

В ужасе МПС произнёс на русском языке:

– Мама родная!

Он не понимал, где находится и как он попал в самолёт, который его доставил в какой-то Джалал-Абад. По началу бедолага подумал, что он находится в Афганистане, но, услышав речь на киргизском языке, немного успокоился.

Одет МПС был по-зимнему: в тёплой куртке, шапке и зимней обуви, – что явно не соответствовало местному климату, стояла тридцатиградусная жара. Обливаясь холодным потом, обречённо-медленно наш путешественник пошёл к зданию аэропорта. Так плохо он себя ещё никогда не чувствовал. Впереди его ожидали здание аэропорта «Джалал-Абад» и неизвестность. Внутри здания стояли такая же жара и духота, что и на улице. Людей в зале было немного, но, несмотря на это, они производили такой гвалт и шум, словно присутствовали на восточном рынке. МПС присел на лавку и стал обдумывать свои дальнейшие действия, но мысли путались в его больной голове, хотелось пить, хотелось тишины. В это время мимо него проходил сержант милиции, дежуривший в здании аэропорта. Он обратил внимание на странную одежду МПСа, которая явно не соответствовала здешнему климату. Подойдя близко к нему, он почувствовал невыносимый запах перегара. Сержант потребовал у МПСа документы. Но тот был в таком состоянии, что долго не мог найти своё удостоверение. Милиционер, прождав значительное время, пока он обшаривает свои многочисленные карманы, пригласил бедолагу в дежурную часть транспортной милиции аэропорта. Только там тот с трудом нашёл своё служебное удостоверение, которое предъявил дежурному и попросил у него помощи.