Пип Уильямс - Потерянные слова

Когда мы добрались до Саннисайда, пачка листовок заметно уменьшилась. Я все делала быстро, а Билл перестал разговаривать со мной после того, как я заявила, что его шуточки могут разбудить людей и заставить их выглянуть в окно. При виде красного почтового ящика я замедлила шаг. Когда я была маленькой, я думала, что доктор Мюррей должен быть весьма важной персоной, если у него есть собственный почтовый ящик для отправки и приема писем. Мне нравилось представлять, что он до отказа забит конвертами с листочками. Когда я выучила алфавит, папа разрешил мне писать письма самой себе. Я придумывала слова и значения для них, писала глупые предложения, смысл которых был понятен только мне и папе. Потом он давал мне почтовую марку и конверт, на котором я записывала адрес: Скрипторий, Банбери-роуд, Оксфорд. Я сама шла через сад, выходила за ворота и кидала письмо в красный почтовый ящик доктора Мюррея. Каждый день я следила за выражением лица папы, когда он разбирал почту, пришедшую в Саннисайд, раскладывал листочки по ячейкам и отвечал на письма. Когда ему наконец попадало в руки мое письмо, он относился к нему так же ответственно, как и к другой корреспонденции. Он внимательно читал его, кивал головой в знак согласия и подзывал меня, чтобы узнать мое мнение. Даже когда я хихикала, он старался держать серьезное лицо. Я до сих пор испытывала детский восторг, когда опускала письма в красный почтовый ящик доктора Мюррея.

— Дом семьдесят восемь, — прошептал Билл.

— Это Скрипторий.

— Пропусти его, если хочешь.

Я решительно шагнула к почтовому ящику на воротах и бросила в него листовку. Она упала на дно с легким шорохом.

На следующее утро папа держал надо мной раскрытый зонт, пока я доставала почту из красного ящика в Саннисайде. Листовка была на самом дне. Без конверта она выглядела обнаженной и уязвимой. Увидев ее край, я расстроилась. Наверное, придется выкинуть листовку, потому что я понятия не имела, в чью пачку писем ее можно подсунуть. После того как я кинула ее вчера в почтовый ящик, ее значимость выросла в моих глазах, но в утреннем свете и среди всех этих писем от ученых мужчин и образованных женщин она потеряла всю свою силу.

Я была разочарована. Накануне я боялась того, какой эффект может произвести листовка, а теперь боялась, что она вообще ничего не сможет сделать.

— Папа, я обещала доктору Мюррею поискать новые цитаты для слов, которые он отсылает Дитте для повторного редактирования, — сказала я. — Можно я разберу почту чуть позднее?

— Давай я этим займусь. Начну день с легкой работы.

Другого ответа от папы я и не ожидала, поэтому мысленно поблагодарила его.

Я хорошо видела папин профиль с того места, где сидела. Вместо того чтобы разбирать листочки, я наблюдала за выражением его лица, пока он просматривал почту. Когда он добрался до листовки, я задержала дыхание.

Он взял ее в руки, прочитал надпись и с серьезным видом рассматривал ее целую минуту. Затем на лице его появилась улыбка. Интересно, что ему больше понравилось — сама картинка или лозунг? Он не стал выкидывать листовку, а положил ее в одну из стопок. Потом он встал и разнес письма коллегам.

— Это должно заинтересовать тебя, Эсси, — сказал папа, когда положил мне на стол пачку бумаг. — Пришло с утренней почтой.

Я взяла в руки листовку и посмотрела на нее так, как будто видела впервые.

— Стоит обсудить это с твоими молодыми друзьями, — сказал папа, прежде чем вернуться на свое место.

Тильда была права: я трусиха. Спрятав листовку в стол, я вытащила из кармана листочек с моим новым словом.

Сестры. Я проверила ячейки. Это слово имело множество определений, и все листочки уже были подготовлены для публикации, но значение «соратницы» в них отсутствовало.

С тех пор как миссис Баллард подвернула ногу, Лиззи приходилось все больше времени проводить на кухне. Доктор запретил миссис Баллард подолгу стоять, поэтому теперь она сидела за кухонным столом с чашкой чая и раздавала указания. Когда я вошла, она листала газету «Оксфорд кроникл» и говорила Лиззи, что нужно посолить курицу, которую только что привезли.

— Не тяни с этим, — сказала она. — Нужно много соли, чтобы мясо было нежным. Чем дольше выдержать в соли, тем лучше.

Лиззи закатила глаза, но продолжала улыбаться.

— Миссис Би, вы меня с двенадцати лет учите солить курицу. Думаю, я уже и сама знаю, как надо делать.

— Говорят, в городе какие-то волнения, — сказала миссис Баллард, не обращая внимания на слова Лиззи. — Поймали каких-то suffragettes [39] Поборницы избирательного права, суфражистки. , когда они раскрашивали свои лозунги на городской ратуше. Здесь пишут, что за ними гнались до церкви Святого Олдейта и им бы удалось сбежать, но одна из них упала, а две другие кинулись поднимать ее.