Шанель Клитон - Когда мы покинули Кубу

Куба должна меняться, но не так.

– Мой брат боролся за свободу нашей страны и погиб за нее! – Пыл, с каким я произношу эти слова, заставляет всех замолчать.

Пускай Фидель думает, будто я не понимаю, что к чему. Пускай считает меня глупой девчонкой, которая ненавидит Батисту и мечтает отомстить ему и его верным слугам.

– Соболезную вам. Во время революции мы, увы, потеряли многих из лучших наших людей.

Кастро провозглашает тост за погибших, и что-то острое ярко вспыхивает внутри меня. Не за горами тот день, когда я с наслаждением выпью за его смерть самого дорогого шампанского.

По команде Фиделя мне передают бокал, и я, не боясь показаться неэлегантной, залпом выпиваю дешевое вино, надеясь, что злость алкоголя заглушит у меня во рту вкус смерти.

– Присоединяйтесь к нам, – Кастро показывает на место, мгновенно освобожденное одним из его лакеев.

Я сажусь. Брюнетка, сидящая недалеко от Фиделя, сощуривается и смотрит на меня. Кто она? Одна из его любовниц? Дуайер ничего не говорил мне о конкурентках.

Фидель возвращается к истории, которую рассказывал до того, как я его отвлекла. Раздувая живот, он хохочет над собственными шутками, рука поглаживает бороду, глаза то и дело посматривают на меня.

Прокручивая в голове много раз слышанные слова матери, я держу идеальную осанку и если смеюсь, то не слишком громко, а если улыбаюсь, то сдержанно – как будто пытаюсь определить, чего мой собеседник стоит, меж тем как он пытается определить, чего стою я. Заискивание перед Фиделем ни к чему не приведет. Если я хочу выделиться, запомниться, привлечь внимание, нужно обращаться с ним, как с обычным мужчиной. Нужно уколоть его самолюбие, чтобы оно сдулось. Пусть поломает голову над тем, почему я не спешу затеряться в его свите, что во мне такого особенного.

Мужчинам всегда подавай то, чего они не могут или не должны иметь.

Я веду светскую беседу с соседями по столу и в то же время слушаю, как Фидель бушует по поводу войны в Конго, проклиная бельгийский империализм. Мне трудно следить за его рассуждениями: если честно, мой интерес к политике ограничивается Кубой и ее проблемами, а о конголезском кризисе и других подобных конфликтах мне известно очень мало. Хотела бы я знать, почему Фидель к ним так неравнодушен: неужели он считает все кубинские вопросы уже решенными и намерен экспортировать свою модель революции в другие страны?

В политической беседе я не участвую; впрочем, от меня этого и не ждут. Я здесь для того, чтобы радовать глаз Фиделя и жадно ловить каждое его слово.

Передо мной разложен полный комплект столового серебра; в нескольких дюймах от моей руки лежит нож для мяса. Если прямо сейчас наброситься на Фиделя, успеет ли охрана меня остановить, прежде чем я дотянусь до него через стол? Каковы мои шансы?

Мои пальцы обхватывают рукоятку ножа.

Брюнетка продолжает с прищуром на меня смотреть, как будто ищет на моем лице ответ на какой-то вопрос.

Я заставляю себя снова положить руку на колени.

Часы идут, толпа редеет, гости собираются группками. С каждым новым бокалом виски Chivas Regal взгляд Фиделя становится все более самоуверенным.

Не хочет ли он добавить в свой послужной список еще одну победу, переспав с дочерью Эмилио Переса?

Я…

Я думаю над этим.

А как не думать?

Мистер Дуайер не уточнил, насколько сильно я должна сблизиться с Кастро при первой встрече. Подразумевалось ли такое интимное сближение? Переспав с Фиделем, я, конечно, привлеку его внимание, но, поскольку опыта у меня мало, эта ночь может не получить продолжения, а убийство на американской почве ЦРУ не нужно…

Смогу ли я с ним переспать?

– Шла бы ты домой, девочка, – говорит брюнетка, подсаживаясь ко мне с бокалом в руке.

– Что, простите?

Она приближает лицо к моему уху, кривя красные губы в улыбке и наполняя мои ноздри запахом своих духов:

– Ты, может, и светская штучка, но неужели ты рассчитываешь долго удерживать внимание такого мужчины, как Фидель? Не пытайся прыгнуть выше головы.

Сидя рядом с этой женщиной, наблюдая за ее манерными движениями, ощущая исходящую от нее уверенность и чувственность, я вдруг понимаю, что она права. Я сейчас действительно не на своем месте.

Брюнетка подается ко мне еще сильнее. Щекой я чувствую ее горячее дыхание.

– Возвращайся туда, откуда пришла, Беатрис Перес. Пока не сделала того, о чем потом пожалеешь.

Она встает, безлично-вежливо улыбается мне и, вернувшись на свое место, переключает внимание на мужчину, сидящего рядом. Он обнимает ее за талию, усаживает к себе на колени и целует в шею.