Синтия Д'Апри Суини - Гнездо [litres]

– Он брат Ари Ротстина, – сказал Нэйтан.

Лео ощутил смутный укол узнавания, но по-прежнему – ничего.

– Я его знаю?

– Можно и так сказать. Тот, кто все это провернет. Припоминаешь?

У Лео оборвалось сердце. Ари Ротстин был одной из последних историй «Спикизи» под его началом. Парнишка из общественного колледжа – полноватый, скучный на вид – прислал видеорезюме на должность в техподдержке. Как-то утром Лео пришел в офис и обнаружил, что все столпились у монитора, хохочут и улюлюкают. Запись начиналась с того, что Ари Ротстин в плохо сидевшем костюме излагал, какой у него технический опыт, а потом нелепо и неуместно сам себя прервал, снял пиджак, надел бейсболку и зачитал идиотскую пародию на рэп про техподдержку. Припев был бестолковым и незапоминающимся: «Я тот, кто все это провернет» («Я ТОТ. Я ТОТ. Я ТОТ, КТО ВСЕ ЭТО ПРОВЕРНЕТ»). Жуть полная, невозможно не ржать.

– Ставим это на сайт, – сказал Лео, даже не досмотрев четыре минуты тридцать две секунды записи.

Сначала все подумали, что он шутит, но он с первого взгляда видел идеальный кликбейт. Тот ролик стал первым вирусным видео «Спикизи Медиа» и разошелся невероятно широко, Ари Ротстина поливали грязью и осмеивали несколько недель со всех сторон – онлайн, в печати, по телевизору. В итоге его запись попала в «Тудей-Шоу» , в раздел «Как НЕ получить работу мечты».

– Кто этого парня нанял?

– Нееет, – протянул Нэйтан так, будто говорил с последним идиотом. – Этот парень умер. Пару лет назад от передоза. А его брат работал в компании до того, как они нас купили, и он со мной больше года не разговаривал. Я долго завоевывал его доверие, убеждал, что не имел к тому случаю отношения и сожалею о нем, что правда. То, что мы тогда делали… тогда это было нормально. Смешно. Но ничего достойного в этом не было, Лео. Я не хочу, чтобы обо мне помнили именно это.

– Я тоже. В этом весь смысл.

– Не могу, Лео. Не могу. Я не хочу сказать, что случившее с Ари – твоя вина, наша вина, ничего такого. Я хочу сказать, что все изменилось. Бизнес изменился. Я изменился. Надеюсь, и ты тоже. И я не могу взять тебя на работу.

Лео сел впервые с того момента, как вошел в бар. Он пытался подобрать слова, что-то уместное и душевное, но вместо этого вышла шутка, которую прежний Нэйтан мог бы счесть забавной.

– Что ж, Ари Ротстин и правда был тем, кто все это провернул.

Нэйтан долго молчал, потом сказал:

– Я сделаю вид, что ты этого не говорил. Удачи, Лео. Извини, что огорчил.

– Не извиняйся. У меня есть и другие варианты.

– Хорошо.

– Ты не спрашивал, но было бы упущением не заметить, что, на мой взгляд, тебе стоит подумать о том, вкладываться ли в Пола Андервуда.

– В самом деле?

– Мне тоже нравится «Пейпер Файберз» , но там полный хаос. Не думаю, что Пол – именно тот руководитель, который тебе нужен, чтобы осуществить задуманное. Не думаю, что вы сработаетесь.

Нэйтан смотрел в пол, потом медленно поднял глаза на Лео; во взгляде его была жалость.

– Я надеялся, что ты придешь и не окажешься тем же мудаком, что и был, Лео. Я правда надеялся.

– Не пойми меня неправильно. Пол мне нравится…

Нэйтан протянул руку, Лео нехотя встал и пожал ее.

– Удачи, Лео. Надеюсь, ты соберешься. Ради Стефани.

– Я пойду со своими соображениями к кому-то еще.

– Сколько угодно. Просто больше не упоминай мое имя.

– Иди на хер, Нэйтан.

– И тебе того же, дружище.

Лео смотрел, как Нэйтан идет к выходу. Потом снова сел, сделал глубокий вдох, пытаясь осмыслить все произошедшее. Его телефон, лежавший на стойке, завибрировал. Лео посмотрел на экран, и у него чуть не остановилось сердце. Матильда Родригес.

До того как Томми по глупости пустил Джека Плама к себе в дом, он только однажды испугался из-за «Поцелуя». Как-то утром, когда он еще жил в Рокэуэйз, к нему пришли сотрудники ФБР, которые хотели побеседовать о пропавшем с площадки ВТЦ предмете искусства. Он чуть в обморок не упал, пока они не объяснили, что расследуют сообщения о кражах во Фрешкиллс [53]и просто хотели узнать, не видел ли Томми Родена и если да, то где в последний раз. Томми заверил следователя, что отвез скульптуру к трейлеру Портового управления, как и кучу других предметов, и отдал женщине, имени которой не помнит, но она сказала, что всем займется.

– Тогда я ее последний раз и видел. Извините, ребята, – сказал он. – Хотел бы помочь по-настоящему. Если честно, она выглядела как покореженный хлам.