Евгений Рякин - Путь

Бо, скользнув взглядом по его бёдрам, чреслам, животу, груди и рукам, приняла стакан.

— Спасибо, дорогой. Я знала, что ты не дашь своей женщине умереть от жажды…

— Я могу угомонить и твою телесную жажду, если ты понимаешь, о чём я?

— Ой, сам угомонись, давай просто полежим, позалипаем на поговорить.

— Давай.

Он прилёг рядом, накрылся одеялом, накрыл её — в комнате было свежо — и, расслабившись, утонул в подушке. Она тоже закрыла глаза, нащупала его руку, крепко сжала и выдохнула.

Так прошло минуты две. Потом она спросила.

— О чём думаешь?

— Что? А. О пацанах.

Они помолчали.

— Тяжело, конечно, слов нет. Но ты это, я хочу тебе сказать, — Бо приоткрыла глаза, повернувшись к нему. — Я тебя очень прошу. Прекращай одно и то же в голове гонять, а? Ни к чему это — затягивает, знаешь ли. Да и бухать тоже надо завязывать, а то ты уже неделю не просыхаешь, дорогой мой человек.

— А ты сама-то тоже тогда кончай без остановки дурь курить.

— Так ты тоже куришь.

— Так ты тоже пьёшь.

Он повернулся к ней, и какое-то время они глядели друг другу в глаза.

— Надо завязывать, да? — с сожалением в голосе спросил Доктор.

— Да, пора, Саш, пора — дел невпроворот. Да и выборы сами себя не выберут.

— Просто я о пацанах не перестаю думать, — он откинулся на подушки. — И вообще обо всём произошедшем. Такая тяжесть накатывает, что только алкоголем и спасаюсь, а когда покурю, то только хуже становится.

— Думаешь, мне не тяжело? Я сама уже измучалась. Как вспомню — Оливер лежит без сознания, а рядом с ним лужа крови из головы Лойя, — Бо аж передёрнуло. — Расскажи хоть, как Оливер? Более-менее в себя пришёл?

— Да! — отмахнулся Доктор. — Не знаю, пришёл или не пришёл. Я же тебе говорил: сидит в квартире и тоже бухает, но в одну каску и очень жёстко — очень! Вчера попытался с ним поговорить, а он в дрова: глаза стеклянные, ни петь, ни свистеть. Я ему про то, что пора уже отходить, а он мне давай рассказывать, как для Лойя могилку копал. Сначала, говорит, ломом землю разбивал, потом лопатой рыл…

— Где похоронили-то хоть? Ты так ничего и не ответил, когда я спрашивала.

— Где, где? На кладбище, конечно. В Ганзе, в новом секторе.

— А раньше почему не мог мне об этом сказать?

— Почему, почему? — с внезапным раздражением вспылил Доктор. — Не хочу вспоминать об этом, — он с досадой покусал губу и нехотя ответил. — Мать Лойера приезжала.

Бо широко раскрыла глаза и прикрыла рот рукой.

— И вот… Пришлось мне встречать её, объяснять, как это произошло, что-то выдумывать про несчастный случай. Даже вспоминать не хочу. Как она рыдала, истерики закатывала. Когда на кладбище приехали, так вообще вой подняла, начала на могилу бросаться. Я давай оттаскивать…

Саша закрыл лицо руками и несколько раз провёл по нему ладонями, словно отгоняя воспоминания.

— Не хочу думать об этом, Бо. Пожалуйста.

— Я не настаиваю, Саш, конечно, — с жалостью произнесла она, погладив его. — Просто я бы хотела хоть цветочки на могилку положить, он ведь и мой товарищ был.

— Съездим, потом обязательно съездим. Я обещаю, — тяжко выдохнул он.

— А тех двоих?

Доктор промолчал.

— Жуйченко-то куда дели?

Саша потупил глаза, кусая губы.

— Извини, Бо, пожалуйста, но не могу…

— Ты мне, своей женщине, не скажешь, где?

— Бо, дорогая моя, зачем я буду рассказывать то, что тебе знать не нужно? И дело не в том, что я не доверяю тебе, а в том, что я оберегаю тебя от опасностей. Понимаешь меня?

— Ладно, твоё дело. Не хочешь говорить — не говори. — Бо сделала вид, что не обиделась. — Твоё дело. Тогда я тебе скажу, что Оливка ревёт всё это время горькими слезами. Еле на работу вытолкала, чтобы в болото не засосало. Сам знаешь, что если надолго заскорбишься, то под жизнь поднырнёшь…

— Ну да, — отрывисто бросил он и не стал продолжать. Женщина натянула одеяло повыше:

— Давай тогда спать, что ли?

— Давай, — Доктор лениво чмокнул Бо в щёку и сполз пониже. Затихли было, но не прошло и минуты, как донеслось.

— А про Мирона-то можешь рассказать, или мне это тоже знать не обязательно?

— Бо, я тебя умоляю! Вот ты чего обижаешься?

— Ничего я не обижаюсь.

— У Мирона всё в порядке, я отправил его… — Саша сделал паузу, — я отправил его в Хаб. Кто знает, что Атталу в голову придёт? Поэтому у Мирона задание подобрать пару ребят покрепче и обеспечить охрану кампуса, а то какой-нибудь придурок, типа Кащея, снова решит в Герострата поиграть.

— А что дальше думаешь делать? — Бо с любопытством снова повернулась к нему.