Роберт Глэнси - Мелким шрифтом

Одними из первых всплыли многочасовые бессмысленные совещания с Оскаром во главе. Он, как последний кретин, павлином расхаживал перед нами, мы же помалкивали и угрюмо, безнадежно смотрели на него. На наших совещаниях речь никогда не заходила о текущей работе, и это особенно врезалось в память. У нас вообще редко обсуждают вопросы, непосредственно касающиеся клиентов и текущей работы. А глубинная суть совещаний заключается на самом деле в самоощущении каждого участника этого действа.

Из всех сотрудников стоит упомянуть двух. Джордж — это женщина. (С очень недавних пор. И лишь в генеалогическом смысле.) Во всех остальных отношениях она — мужчина. У нее нет грудей; она одевается как мужчин, говорит как мужчина, ходит как мужчина, а уродством и агрессивностью переплюнет любого мужика. И никогда не смеется. Заскок у нее такой. Изредка улыбается, но, глядя на нее, невольно думаешь: «Уж лучше бы ты не скалилась».

Гэри — это наш конторский затейник, со своим фирменным фокусом: стоит ему взять в руку пачку бумаги, и он вмиг определит, сколько в ней листов. Схватит пачку, закроет глаза и выпалит: «Двадцать один!» Самый скучный в мире фокус [74].

Тем не менее совещания проходили ежемесячно; Оскар всегда стоял во главе стола, отпускал шуточки и из кожи вон лез, изображая лучшего в мире начальника. Это совещание наверняка начнется ровно так же.

Я сажусь, и тут является мой приятель, конторский затеиник Гэри, — он работает на другом этаже, мы видимся только на совещаниях, — и орет, как голос за кадром в фильмах про Супермена:

— Это птица? Это самолет? Нет! Это Фрэнк, главный специалист из отдела Условий и Примечаний! И все из месяца в месяц смеются над шуткой Гэри.

Не потому, что она на редкость удачная; просто он орет так, что все волей — неволей смеются.

Эту шутку он отпускал раз тысячу, не меньше, и все равно сотрудники неизменно хохочут.

А самое противное — что я тоже смеюсь. Я — социальный трус: мне страшно не засмеяться вместе со всеми.

— С нашим специалистом по Условиям и Примечаниям мы точно не пропадем! — кричит Гэри [75], и совещание начинается, На ежемесячных совещаниях положено обсуждать важные вопросы, касающиеся наших клиентов, но мы используем эти сборища лишь как предлог для переваливания собственной работы на коллег. «Вопросы, касающиеся клиентов» — не более чем «троянские кони», в которых кроются собственные цели и задачи каждого из сотрудников. Помню, как из месяца в месяц я сидел на совещаниях и слушал — но не то, что говорилось вслух, а то, что окружающие пытались сказать или же, наоборот, скрыть. Самое главное на таких совещаниях — подтекст.

Оскар обычно заявляет:

— Итак, мы ждем, что наш договорный отдел удвоит усилия в целях более успешной работы с талантливой клиентурой. Доходы отдела нас вовсе не радуют [84].

На выпад, встрепенувшись, отвечает Роджер:

— Что ж, мы переживаем трудное время, сорвалась сделка с И-эм-ай — для нас это как серпом по яйцам, — но мы выдюжим и станем еще сильнее. Скажу вам главное: старуха И-эм-ай нам не нужна, нам нужны новые медиагруппы [85].

— Допустим, — гнет свое Оскар, — но я знаю: для вас сегодня главные таланты — поп-звезды, однако они как авуары ненадежны: либо пьют, либо сидят на игле. Чтобы вернуть этим дарованиям человеческий вид, приходится отправлять их в лечебницы. И все-таки надо бы помочь этому бизнесу снова стать на ноги, верно, Роджер? [86]

Несмотря на густой вонючий туман похмелья, Роджер читает то, что у Оскара на уме, будто открытую книгу, и безвольно откидывается на спинку стула, а Оскар снова идет в атаку. Так проходит наше совещание: Оскар в пух и прах разносит одних и подбадривает других, сумевших ему угодить. Но в открытую не нападает никогда. Он вообще изъясняется экивоками — это его излюбленный способ избегать конфликтов, поддерживать в конторе иллюзорный образ рубахи-парня, начальника, которого мы обожаем всей душой.

Совещания неизменно напоминают мне школу: обсуждаем что угодно, кроме темы урока, и тратим на это уйму сил. О чем только мы не талдычим на этих сборищах, старательно замалчивая насущные рабочие вопросы. По косточкам разбираем телепередачи, прочитанные книжки, погоду, выходные, буквально все подряд, — кроме длинного списка назревших проблем, непосредственно касающихся работы с клиентами.

На одном собрании слово взял Гэри.

— Я тут прочитал про одного человека, — начал он. — Дело было в Штатах, кажется в Калифорнии. Так вот, он умер прямо в офисе, и целых два дня этого никто не замечал, представляете? Целых два дия тот, мать их так, гнил рядом, а все вокруг в блаженном неведении корпели себе над бумагами. И только когда завоняло, они заметили, что бедняга откинул копыта.