Валерий Привалихин - Восхождение - Проза

Виктор засунул руки в карманы:

— Короче, вот так, извини. Я не могу участвовать в этом.

Корнев слушал, не перебивал. И удивлялся тому, что не чувствует обиды. Ни обиды, ни растерянности.

Виктор прохаживался перед ним, и в этом ощущалась нервозность. Вероятно, ему хотелось повернуться и уйти. Но что-то мешало, какая-то неудовлетворенность уже сказанным, и он продолжал говорить:

— Ты, верно, думаешь, что никто ничего не знает о твоих завтрашних намерениях выступить на собрании? Ошибаешься: шила в мешке не утаишь. И я догадываюсь, что тебе необходимо быть там непогрешимым. Однако, знать, не судьба. И уж здесь надо смириться. Хочешь, если уж на то пошло, я скажу тебе, как про тебя думаю? Раз уж, как говорится, пошло такое дело… Ты максималист. Я давно собирался сказать тебе об этом, просто случая не подворачивалось. Но… Так не бывает, чтобы…

Виктор начинал путаться, его смущало спокойствие Корнева.

— …Мирное время, понимаешь? Ты ему даешь жить, он тебе. Ну, жизнь такая. А ты уж чересчур. Если уж ты такой принципиальный, то это, — Виктор указал на кран, — это никак не должно повлиять. И не беспокойся, тебя поймут. Во всяком случае, не осудят. С кем не бывает.

— Витя, так ты о чем все-таки?

Виктор облизнул губы, вытер пальцами усики, качнулся с пяток на носки и как бы свысока поглядел на Корнева:

— Ладно, Коля, я пойду.

Глядя ему вслед, Корнев подумал: «Интересно, мог он написать го письмо?..»

Однако думать надо было о другом: как обойтись без напарника? Или последовать совету Виктора? Он сделал все, что смог, и не его вина, что обстоятельства сложились против него.

— Ну, чего придумали? — Мария стояла перед ним и, вертя в руках зеркальце, ловила лучи заходящего солнца.

— А тебе что, «зайчиков» надоело пускать, спустилась?

— Надоело. Куда Виктор пошел, за бульдозером?

— Ага, за бульдозером, дожидайся! А ты что ж домой не топаешь? Сменщица не пришла, что ли?

Мария поглядела в зеркальце, подтолкнула под платок выбившуюся рыжую прядь, спрятала зеркальце в карман телогрейки.

— Домой успеется. Сделаем так. Я пойду за трактором, я видела, он за третьим цехом ковыряется, а ты пока зацепи тросом за штабель свай.

— А не много впечатлений будет за один день?

— В самый раз.

— Не-ет. — Минуту назад размышлявший, где ему найти напарника, Николай вдруг решил отказаться от помощи Марии и даже не мог себе объяснить почему. — Нет, Маша, овчинка выделки не стоит. Витюша прав.

— Не надо мне про Витюшу. Я знаю, что он такое. Это ты блаженный, бок о бок с ним столько лет работаешь и не знаешь — с кем… Делай, что сказано!

Корнев проследил, как она размашисто вышагивает к третьему цеху, за которым тарахтел трактор, потер кулаком нос и полез на кран.

Вскоре, лязгая гусеницами, приполз трактор. Мария выскочила из кабины, на бегу крикнула:

— Цепляй скорей, а то ему некогда!

Корнев уже захлестнул петлей кран за «ногу» и теперь немедля зацепил конец за трактор.

— А, привет! — обнажил зубы в улыбке тракторист, молодой парень, высунувшись и выставив одну ногу на гусеницу. — Я что предсказывал: пригожусь рано или поздно!

Корнев не смог вспомнить, где и в чем выручал этого парня, на всякий случай улыбнулся в ответ.

— Только давай поживее, а то меня хватятся, я и так сегодня на языке у мастера.

Видимо, парень не совсем понимал, в какое дело его втравили.

— Я наверх. — Мария взялась за перекладину лестницы.

— Лучше я, — удержал ее Корнев.

— Не-а, у тебя голос погромче. Командуй.

И начали.

— Мария, вира! Еще малость! Еще!

И заскрипел, заскрежетал металл. Завизжали лебедки, потянули стрелу книзу. Мало-помалу колеса, стоящие между шпал, стали приподниматься.

— Стоп! — закричал Корнев. — Теперь внимание! — И сделал знак трактористу. — По микрончику, по микрончику тяни! Ты же мастер, не дергай! Помаленечку, вперед!

Вздрогнул кран, затрещал, да так, что тракторист выскочил одной ногой на гусеницу:

— Эй, гляди на меня не повали!

— Жми, все в норме!

И вновь взревел мотор — и тресь, тресь! Тракторист опять испуганно выскочил наружу:

— Да что хоть трещит? Да ну вас к черту с вашей каланчой!

Корнев бросился к нему с кулаками:

— Раньше надо было думать! Жми!

Трактор, натужно упираясь, выбросил из-под гусениц комья мерзлой земли.

— Хор-ро-ош! — рявкнул Корнев. — Майнуй!

Крановой начал без промедления. Раздался такой треск, что нервы у тракториста вконец не выдержали: он выпрыгнул из кабины и скачками, оглядываясь, побежал к укрытию. Отбежав на безопасное расстояние, он оглянулся, а затем медленно стал возвращаться.