Марина Шиндяпина - Комната с видом на звезды

— Конечно, она сама взяла и свалилась оттуда, — упрямо пробормотала я, не собираясь сдаваться так просто.

— Какая-нибудь крыса вполне могла задеть плошку, — спокойно сказал Максим. — Наверняка они тут шныряют.

Я не знала, что и думать, но в конечном итоге решила забыть об этом. Повсюду тонкими линиями свисали нити пыли и паутины. Казалось, здесь давно никого не было. Пустота этого места заполняла наши легкие. Давыдов развернулся, и мы стали изучать подсобку дальше. Возле соседней стены вверх поднималась лестница, конечная ступень которой выводила прямо к замурованной двери. Центр подсобки был свободен, если не считать валявшегося на полу старого ненужного хлама. Максим поочередно освещал стены, и мы видели приткнутые там тюки, скрученные веревки, ящики. Из маленького окошка под потолком в подсобку спускался плавный широкий луч света. Частички пыли кружились в нем, и казалось, будто можно потрогать его руками. Такое карманное волшебство, — узкий сноп света, тонущий в лабиринте покинутой всеми комнаты. На мгновенье это место даже перестало пугать меня. Но тут мой друг осветил последнюю стену, и я похолодела от ужаса. Даже Максим вздрогнул. Я почувствовала это, потому что вцепилась в локоть друга. Спиной к нам стоял какой-то человек. Луч фонаря соскользнул с него, но Давыдов, взяв себя в руки, снова осветил неизвестного. Последний замер, не шевелился и, казалось, не дышал.

— Спокойно, спокойно, — прошептал Максим, отодвинув меня назад. — Кто вы? Обернитесь!

Человек не отреагировал. Давыдов сделал шаг вперед, и я с ужасом поняла, что он собирается подойти к этому типу.

— Максим, не надо! — мой голос звучал глухо и хрипло. — Давай уйдем!

Но парень меня не слушал. Сначала он приближался к незнакомцу медленно, но потом ускорил шаг и, оказавшись на расстоянии вытянутой руки, неожиданно захохотал. Мне стало жутко. Я не знала, как вести себя, но в этот миг Давыдов с размаху ударил незнакомца по спине. Тот накренился и упал, издавая звук пустой пластиковой бутылки.

— Манекен! — сообщил мне Максим из глубины подсобки и пнул куклу ногой. — Но не анатомический. Какой-то… Как из магазина что ли…

Он перевернул его и осветил лицо. Я подошла к этой компании и в углу, куда доставал свет фонаря, увидела мерзкое зрелище, — несколько больших пауков шныряли внутрь щели, ведущей в пустоты стен, а потом выползали обратно. Видно, наш приход нарушил их распорядок дня, и они в панике не знали, куда им бежать.

— Что у него на руке? — спросила я. Максим тоже заметил, как на пластмассовом бицепсе манекена темной краской, цвет которой нельзя было точно определить сейчас, начертан овал, заключенный в ромб. Вдоль каждой стороны ромба стояли какие-то буквы, тоже неразборчивые и затертые.

— Что-то мне это не нравится все, — пробормотал Максим. Он осмотрел куклу в поисках иных знаков, но, похоже, их не было. Я тем временем прошла чуть дальше и остановилась у старого стола. Судя по заброшенной обстановке, царившей здесь, на нем должен лежать вековой слой пыли. Но нет. Складывалось впечатление, что совсем недавно стол использовали. В некоторых местах пыль была стерта, словно туда что-то ставили. Я решила открыть тумбочку под столом, куда Максим направил освещение.

— Да что здесь творится?! — с отвращением прошептала я, увидев содержимое стола. Там лежали какие-то гнусно пахнущие свертки, пучки ссохшихся трав, несколько свеч и одна стеклянная банка, по стенкам которой бегал паук. Почувствовав свет, он заметался в своей прозрачной тюрьме. В крышке была пробита крохотная дырочка, пропускавшая воздух, и несчастная жертва пыталась просунуть в нее лапку.

Я резко захлопнула дверцу и повернулась к Максиму. Его лицо было хмурым и удивлённым.

— Думаю, экскурсий достаточно, — заявил он. Бесцеремонно обхватив меня за плечи, он направился к выходу. Едва оказавшись на улице, я с облегчением впустила в легкие свежий ночной воздух и на ватных ногах добралась до скамейки. Пока Максим закрывал замок, я пыталась прийти в себя от увиденного. Часы на фонтане показывали двадцать минут одиннадцатого, было очень холодно, но я ничего не чувствовала. Вот тебе и подсобка, в которой Юрий Витальевич играл на гитаре!

Я запрокинула голову и устремила взгляд ввысь. Несколько звезд, сумевших пробиться сквозь городской смог, нервно подрагивали в темном небе. Растущая луна показалась лишь наполовину, и ее попеременно застилали густые облака. Максим молча сел рядом. Положив локоть на спинку лавочки, он посмотрел на меня.