Роберт Янг - Комната с видом

Перевод Анна Петрушина

Планета сияла и переливалась хрустальной причиной и следствием. Легкий звон стекла на летнем ветру навсегда воплотился в здешней архитектуре. Единственный отпрыск одинокой звезды, планета была мертва и необитаема.

Донант давно потерял счет времени. Сколько он уже идет? Час, может больше. На бесконечных сплошь застроенных улицах царило полное безвременье, а часы он забыл в корабле, прихватив в дорогу лишь компас. Впрочем, от компаса куда больше толку: стрелка ни на йоту не отклонялась от магнита в сердце корабля, с таким подспорьем не заблудишься — даже в городе, занимающим всю планету.

Даже в мертвом городе.

Донант был картографом и по долгу службы частенько мотался по неизученным районам галактики, где цивилизации попадались редко, а города — и того реже. Впрочем, к ним он тоже привык. Знал как свои пять пальцев процветающие города равнины [1] В Библии название «города равнины» объединяло пять населенных пунктов, включая Содом и Гоморру. — столицы Марса и Венеры, коллективные постройки Земли. Но то были города с четкими границами, а не бесконечное сверкающее великолепие, простирающееся от моря до моря. Но главное отличие — вокруг ни живой души…

В глаза бросилось диковинное сооружение, разительно отличавшееся от других. Тоже вырезанное из цельного хрусталя, оно чем-то приковывало внимание. Глядя на призму фасада, Донант решил, что усопший архитектор руководствовался больше эмоциями, нежели чертежами.

В полуденном свете фасад строения сиял и вспыхивал миллионами радуг. Острые линии образовывали застывший водопад из окон, балконов, карнизов и барельефов. Ослепительное, но на удивление пошлое зрелище.

У подножия водопада зиял треугольный вход без дверей. Поколебавшись, Донант поднялся по хрустальной лестнице и очутился в огромной зале. Вопреки ожиданиям, благоговейного восторга не испытал.

Сквозь призму стен сочился яркий свет, смешиваясь с падающими из-под купола бликами. В центре на квадратном пьедестале, окруженном бесчисленными рядами кресел, стояла высокая статуя. Вдоль кресел ярус за ярусом до самого купола поднимались балконы. Все вокруг — кресла, статуя, стены, купол, — были из чистого хрусталя. Чистое, мертвое совершенство.

Зал советов, сообразил Донант. Очень похоже на зал советов.

Он двинулся по центральному проходу в сторону пьедестала. Дизайн кресел лишь подтверждал догадку, родившуюся в ходе вынужденной экскурсии — когда-то город населяла раса гуманоидов, очень похожих на землян.

Пьедестал оказался трибуной и одновременно основанием статуи. Для пущего удобства ораторов в хрустальной платформе были вырублены ступени. Подниматься Донант не стал. Сказать ему было нечего, да и некому. Остановившись в конце прохода, запрокинул голову и стал разглядывать фигуру на постаменте.

Статуя изображала женщину, настоящую красавицу. При всей чужеродности ее красота завораживала. Миниатюрная, но очень женственная, с мелкими, безукоризненными чертами лица. На красавице была простая белая туника, открытые участки тела покрашены — нет, скорее пропитаны, — розовато-золотистым оттенком под цвет человеческой кожи. На секунду Донант даже забыл, что перед ним статуя.

Но особенно причудливой была поза. Правая рука изваяния грациозно застыла вдоль тела, левая держала на весу горизонтальную перекладину с привязанными к ней двумя чашами. Перекладина была чуть перекошена, одна чаша — ниже другой.

Весы, сообразил Донант. Примитивные весы.

Он вытянул шею, силясь заглянуть в чаши, но с такого близкого расстояния было не разобрать. Гонимый любопытством, Донант вернулся к выходу и повторил попытку. Но обзора все равно не хватало. Удалось различить лишь блеск хрусталя в одной чаше и что-то пронзительно зеленое в другой.

Отыскав лестницу, ведущую на балконы, он стал взбираться наверх, минуя ярус за ярусом, пока не добрался до самого купола. Теперь содержимое весов было как на ладони. В первой, перевешивающей, чаше лежал хрустальный куб, во второй, легкой, зеленый нож.

Именно любопытство вынудило Донанта приземлиться здесь. Исчезнувшие цивилизации не входили в его компетенцию. По крайней мере, официально. Но его всегда влекли тайны вымерших планет, а нынешняя влекла вдвойне. Безлюдный город, хрустальный куб и зеленый нож…