Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

Вот так молодыми было и принято, пожалуй, самое важное в жизни решение. Как обычно в таких случаях, начались переговоры с родителями, определение даты регистрации брака, предсвадебная суета.

Анна Степановна позвонила Вере Федоровне:

— А у меня радостное известие: Настя выходит замуж!

— Ой, дорогая Анна Степановна, поздравляю вас! Надеюсь, я смогу побывать на свадьбе?

— О чем вы говорите! Первый человек, кому я позвонила, — это вы. Считайте мой звонок и первым приглашением. Когда определится дата, Настенька сама пришлет вам приглашение.

— Спасибо, но и у меня для вас приятная новость. Новиков, уличенный в ряде преступлений, решил удрать и спрятался у какой-то женщины легкого поведения то ли в Гомеле, то ли в Жлобине. Но все равно был задержан и арестован.

Пришла Таня. Она обняла Анну Степановну:

— Мама, наша Настя, словно на крыльях летает. Я тоже чувствую себя счастливой! Представляете, мама, если бы был жив Андрей, как бы он радовался!

А в это время Андрей Бровиков, стараясь выполнять свою работу как можно лучше, мучительно размышлял над предложением Леонова. Пройдет несколько месяцев, и состоится свадьба его доченьки, его кровиночки. Антон прислал еще два письма. Нет, он не настаивал, он просто напоминал своему боевому товарищу о важном для каждого отца событии.

Дрогнуло сердце офицера-отца. Он решил поговорить с шефом фирмы. Адэр Кани был в своем кабинете. Увидев входящего Бровикова, он радушно улыбнулся:

— Входи, входи, Андрей! Виски будешь?

— Виски? А что, не откажусь.

Они выпили из широких стаканов прекрасного шотландского виски, закусили тонко нарезанными ломтиками лимона и колбасой салями. Адэр кивнул на колбасу:

— А ведь эту прелесть сюда завезли немцы. Сейчас ее даже здесь умеют делать.

— Адэр, — начал Андрей, — я пришел к тебе за дружеским советом.

Он как никогда долго рассказывал о своей семье, о предстоящей свадьбе дочери и, конечно же, о предложении Леонова, даже выдержки из его письма прочитал.

— Знаешь, Адэр, я пришел к тебе посоветоваться. Как ты считаешь, может мне съездить на свадьбу?

— Ты что, все-таки решил вернуться?

— Ни в коем случае. Когда я смотрю на себя в зеркало, то, поверь, не узнаю себя. Не думаю, что кто-либо узнает меня там. Друзья мои крепко держат данное мне обещание, общаясь с моими родными и знакомыми, не выдают мою тайну. Поверь, так захотелось посмотреть на мать, которая постарела, жену, которая стала на двадцать лет старше, на свою единственную доченьку. Я, конечно же, сразу вернусь обратно. Думаю, что в российском посольстве мне, как гражданину Зимбабве, дадут туристическую визу. А граница России с Беларусью открыта. Леонов предлагает, чтобы я прилетел в Москву, а затем на его машине поедем в Минск.

Кани задумался, а потом сказал:

— Знаешь, Андрей, ты мне пришелся к сердцу. Я тебя лично очень уважаю. Мне кажется, таким, как ты, и должен быть воин. Я завтра переговорю с шефом компании. Если ты заметил, Гарей Роджерс очень ценит тебя. Твой счет в банке пополнился очень большой суммой.

После этого разговора Бровиков долго не мог уснуть. Утром он отправился на работу, и, когда находился в своем рабочем кабинете, неожиданно зашел Адэр Кани. Лицо его сияло:

— Ты знаешь, я не ожидал от шефа такой реакции. Выслушав меня, он спросил, говорил ли ты со мной по своей инициативе, а затем сказал: «Я не сомневался, что Бровиков — честный человек! Он не смог бы сесть в самолет и тихонько улететь! Передай ему, что я не возражаю против его путешествия. И даже больше, компания оформит его поездку как командировку и оплатит все расходы: билеты, проживание в отелях, представительские расходы. Подготовим прайс-лист компании, выдадим доверенность представлять наши интересы на переговорах».

Адэр сделал небольшую паузу, а затем, улыбнувшись, произнес:

— Шеф в конце разговора сказал, что если ты даже решишь остаться в Минске, то компания с удовольствием оформит тебя своим представителем в Беларуси и установит тебе приличную зарплату. Ты понял?!

— Это трудно понять, — честно признался Андрей. — Я же чужой человек, а ко мне так относятся руководители.

Через два дня Бровиков выехал в Булавайо и обратился в турагентство. Немолодой негр с удивлением посмотрел на него и сказал:

— Не знаю, а не будет ли у вас проблем с русскими пограничниками? Вашего же лица почти не видно! — но бланки для заполнения выдал и предложил принести две фотографии.

Первое, что сделал Андрей, — пошел в парикмахерскую. Все это время он был сам себе парикмахером, кромсал ножницами заросли на лице и голове. Парикмахер, увидев его, ужаснулся и долго думал, как же его постричь. Предложил побриться, но Андрей категорически отказался, пояснив, что волосы должны скрывать шрамы на его лице. Затем пошел в фотоателье. Когда получил свои изображения, сдал документы, в том числе и паспорт, для оформления в консульство России, находящееся в Булавайо. Также оставил адрес, куда должен прийти ответ из турагентства.