Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

В церкви людей было мало. Они купили у входа свечи, зажгли их и поставили. Вера Федоровна — за упокой, а Анна Степановна с Татьяной — за здравие сына и мужа. Батюшка их заметил, подошел, поздоровался, перекрестил их:

— Сегодня вы не как обычно, у вас все в порядке?

Татьяна спросила:

— Батюшка, скажите, мы ставим Андрею свечку за здравие, а нам выдали документы, что он считается умершим. Нам даже его орден на хранение выдали, и в удостоверении написано «посмертно». А мы не можем ему поставить другую свечу. Как нам быть?

— Знаешь, дочь моя, власть сердцу не может приказать. Она же делит людей на живых и мертвых. Для Бога же все люди и их души живые. И если в вашем сердце, в вашей душе он жив, значит и свечи вы правильно ставите.

Он обратился к Коблик:

— Я помню, что у вашего старшего сына завтра день рождения.

— Да, батюшка, я собираюсь завтра съездить на кладбище.

— А я помолюсь за упокой души его.

После беседы со священником женщины вышли из церкви с облегчением в сердцах. Немного постояли, повернулись ко входу в храм, перекрестились и вышли через калитку на улицу.

Анна Степановна, взяв под руку Татьяну, вдруг предложила:

— Вера Фёдоровна, а как вы смотрите, если мы завтра поедем с вами? Купим цветы, бутылочку вина, отметим день рождения Сереженьки и Николая помянем…

Коблик согласилась. На следующий день они встретились на остановке автобуса и вскоре были уже у входа на Северное кладбище, где стояли продавцы цветов. Анна Степановна решительно отклонила руку Веры Федоровны, когда та хотела купить цветы. Приобрела шесть букетов, передала по два Татьяне и Коблик. Идти было недалеко, слева от входа в нескольких десятках шагов. Оба брата лежали рядом. Вера Федоровна открыла калитку ограждения и положила сыновьям по букету. Таня и Анна Степановна положили по своему букету и встали за калиткой. Коблик достала из-под скамейки небольшое ведерко и тряпочку, аккуратно протерла памятники. Затем достала из сумки вино и стаканчики, разлила и поставила два стаканчика на надмогильные плиты Сергея и Николая:

— Ну, что, дорогие, давайте помянем моих сынков. Здравствуйте, дети мои! Вот, пришли к вам в гости. Сереженька, сынок, тебя с днем рождения! Мне очень больно, что ты ушел от меня. Вот сидели бы мы сейчас с тобой на этой скамейке и вспоминали бы Коленьку…

Анна Степановна тронула Таню за рукав и негромко произнесла:

— Вера Федоровна, вы побудьте с ними, а мы пройдемся по аллее. Здесь же много ребят-«афганцев» покоится.

И они не торопясь пошли мимо могил. Анна Степановна остановилась перед одной из них и, придержав Таню за руку, сказала:

— Вот, Танечка, здесь нашел свой покой Володя Степанов. Не выдержал современной вакханалии и покончил с собой.

Они постояли немного, вглядываясь в улыбающиеся глаза красивого двадцатитрехлетнего парня. Анна Степановна потянула Таню за рукав и пошла вперед. Шагов через десять она остановилась у другой могилы. С надгробной стелы на нее смотрел тридцатилетний Юра Слободич.

— Ему было уже тридцать. Пришел с войны безногим. Старший лейтенант. Видишь, могилка совершенно не ухожена. Не захотела жена жить в безногим, ушла от него к другому. Вот и выбрал, глупенький, веревку.

Таня подошла к соседней могиле, огороженной металлическим забором. Там она увидела метелку, тряпку и ведро. Взяла их и начала подметать. Анна Степановна забрала у нее метлу:

— Давай я! А ты сходи за водой, кран тут недалеко.

Таня набрала воды и, возвратившись к свекрови, взяла тряпку и стала протирать мрамор. Только они закончили работу, как появилась Вера Федоровна:

— А, у Юрика убираете. Правильно, никого из родных у него не осталось. После того как его не стало, не прошло и полгода, как умерла мама, сердце не выдержало.

— А много здесь таких ребят, как Юра? — спросила Таня.

— Четырнадцать, за могилками которых некому ухаживать.

Убрав, они втроем пошли по аллее дальше. Останавливались у каждой могилы, Вера Федоровна рассказывала о каждом.

— Удивляюсь вам, — сказала Таня, вы, оказывается, знаете всех ребят, кто захоронен на этом кладбище.

— Милая, я знаю многих, кто захоронен и на других кладбищах.

Дойдя до конца аллеи, они повернули на боковую, по которой и подошли к выходу и направились к автобусной остановке.

Жизнь у Бровикова почти не изменилась, но появилось много вопросов. Часто в беседах с Минкиным у них всплывала тема, что будет дальше. Наступил 1994 год, а Середич так и не создал легальную компанию. Несколько раз Ефим даже выражал сомнение, что Середич будет создавать компанию на базе их предприятия.