Игорь Свинаренко - Тайна исповеди

Бригадир пообещал прибавить мне жалованье — с 4,5 до 6 франков в день.

7 апреля 1946. Вот уж год, как я в плену… Нам выдали по 60 сигарет и в уплату за них списали с каждого по 18 франков. Правда, в день теперь платят уже даже не 6, а 7 франков! К Пасхе нам пообещали продать дюжину яиц — за 48 франков. По два яйца на человека получится.

Пасху в лагере я отметил точно лучше, чем мать с сестрой дома. Мне выдали полбутылки французского белого, четыре бутылки пива, две — лимонада, банку тушенки, 200 г плавленого сыра, два яйца, а хлеба и маргарина столько, что я даже всё не смог съесть в один присест. Более того — был десерт: два яблока!

На второй день Пасхи мы с ребятами сходили в фотоателье, снялись на память. А потом пошли в варьете! И вечером первого после праздника рабочего дня — опять в варьете!

Нам сказали, что на неделе привезут 75 итальянских пленных и еще сколько-то бельгийских эсэсовцев. А нас, может, отпустят наконец по домам! А то всё только обещают…

6 мая 1946. Маме сегодня 41. Эх, если б я был дома! Весной в плену просто невыносимо… Каштаны цветут… А у нас тут — что мы видим? Люди томятся. Боюсь, что, если это затянется, некоторые станут гомиками.

19 мая смотрели новое представление варьете — в театральном бараке, который недавно построили. Тут сцена повыше, всё прекрасно видно даже с последних рядов. Было великолепно! Ну, по нашим меркам. Артисты, которые играли женские роли, имели большой успех.

Две недели назад в лагере появился кинозал! Мы уже посмотрели две ленты — „Другой я“ и „Райская птица“.

Сегодня большой праздник — Вознесение. У нас по этому поводу выходной. Вечером выпью полбутылки вина. Показали фильм „Двое в большом городе“. Из него ничего не вырезали — никакой цензуры! После фильма в столовой еще послушал музыку. Там было много пьяных! Вот интересно — на какие деньги люди напиваются?

Мастер сказал, что в июне нас отпустят. Не верю! Они уж с января говорят, что освободят нас со дня на день…

10 июня 1946. Второй день Троицы. Выходной! Вчера нам на семерых дали 700 г маргарина, 930 г сахара, 250 г какао-крема, 7 яиц, два кило хлеба. А вечером мы еще получили 2 1Л ящика пива! Я выпил бутылку вина, пять бутылок пива и бутылку яблочного сока. Ложился спать — всё было хорошо. А ночью мне стало плохо, я чуть не умер! Долго и мучительно блевал. Хорошо, что сегодня голова не болит.

13 июня. У нас появились черешня и клубника, но это всё еще очень дорого. Я заказал себе часы за 700 франков. Платить договорился четырьмя траншами. Послал домой открытку.

Прошел слух, что нас отпустят в отпуск домой на 8 дней, а после мы сможем вернуться сюда и работать по найму, за вольную зарплату, и свободно передвигаться по округе! Но дальше 8 км от лагеря отходить будет нельзя.

27 июня. В воскресенье в лагере давали оперетту „Девушка с Рейна“ и показывали фильм „La chanson d'une nuit“.

Думаю о своем отношении к Богу и религии. Пока не могу ничего четко сформулировать. Из-за этого чувствую себя только наполовину человеком.

Говорят, в Северной Франции бастуют тысячи военнопленных…

Мой приятель Ханс получил письмо из дома. Его подружка гуляет с американцем! Он убит горем. Хорошо, что я еще не обабился…

Вчера в лагере продали больше 300 наручных часов — по цене от 375 до 475 франков. Надеюсь, к следующему завозу товара у меня тоже будут деньги на покупку. Иногда удается немного подработать. Вот срисовал с фотки жену Хайнца, мой гонорар — 30 франков…

Вольные пригрозили забастовкой.

Нам всем выдали дополнительно по кило маргарина за июнь. А вот колбасы и не дают… Иногда она бывает в столовой — но по какой цене! Бельгийцы говорят, что с осени отменят карточки на табак и хлеб.

10 августа я наконец купил швейцарские часы! За 375 франков! А еще в счет мясного пайка дали по банке американской тушенки на брата.

Я получил новую спецовку! И — мы переехали в новые барак, а старый, еще английский, снесли.

И вдруг новость: ни с того ни с сего арестовали пять человек в бухгалтерии. Воровали? И — пятерых артистов варьете: может, из-за того, что они гомосексуалисты? Как бы то ни было, мы остались без вечерних представлений, к которым так пристрастились…

Мать пишет, что из еды можно достать только кожу и кости.

К началу зимы я купил себе свитер, перчатки и шаль. А в каптерке мне выдали новый бушлат.

Убило в шахте нашего товарища, он итальянец. Ужас. Мы послали его семье письмо с соболезнованиями и собрали (54 человека) 1000 франков. Письмо через месяц вернулось — семья переехала неизвестно куда. Хорошо, деньги не успели отправить.