Матс Страндберг - Последняя комета

Я листаю дальше, быстрее и быстрее. Вижу блондинку, которая сидит в гамаке и разговаривает с Амандой. Вздрагиваю, осознав, что это она.

Люсинда.

На ней парик, Аманда, похоже, смеется по поводу каких-то ее слов. Ни та, ни другая не замечают, что их фотографируют. Снимок выложил Али.

Что она там делает?

Я смотрю на фотографию. Чувствую себя преданным. Как будто Люсинда поставила их выше меня. Словно по ее вине я стал таким же одиноким, как и она.

Но я понимаю, чего, собственно, боюсь. Что по их милости она начнет сомневаться во мне.

Телефон вибрирует в моей руке. На экране имя Люсинды.

Я откашливаюсь, перед тем как ответить.

В трубке слышны музыка и смех. Звуки моей прошлой жизни. Их немного заглушает ее дыхание.

– Тебе известно, что твой дружок Хампус идиот? – говорит она вместо приветствия.

Я слышу свой собственный смех. Поняла ли она, какое облегчение я испытал?

– Да, – говорю я.

– Хорошо.

Музыка становится все тише и тише. Шум шагов по асфальту. Она уходит оттуда.

– Он позвонил, – говорит Люсинда. – Дилер Тильды.

Я встаю с дивана. Сердце словно срывается с цепи.

– Он может увидеться со мной завтра, – продолжает она. – Но Симон… он сказал, что я должна прийти одна. Иначе встреча не состоится.

Я оглядываюсь с целью убедиться, что никого нет поблизости.

– Это не стоит такого риска, – шепчу я. – Ни в коем случае. Как бы нам не хотелось найти того, кто убил Тильду.

Она не отвечает. Я слушаю ее дыхание, но потом мне становится невмоготу больше ждать.

– Либо мы сделаем это вместе, либо ничего не будет.

Люсинда вздыхает:

– О'кей. Я позвоню тебе в двенадцать часов завтра, тогда и решим, где увидимся.

Мурашки бегут по спине.

Она отключается, прежде чем я успеваю ответить. Потом я еще какое-то время сижу с телефоном в руке.

Я только закончила утреннее послание, когда Аманда пригласила меня на вечеринку. Сначала я, естественно, хотела сказать «нет», но потом передумала, увидев в этом шанс выяснить что-то новое. Ведь на тот момент я еще не знала, получу ли ответ от дилера Тильды, и уже отказалась от дальнейших пыток найти в Сети ее нового друга – фаната космоса.

Папа обрадовался, услышав о моих планах «встретиться со старой подругой из клуба пловцов», вероятно решив, что мы собираемся просто попить чаю и немного поболтать. Он сам отвез меня к Аманде, но, к счастью, не стал провожать до самого дома, чтобы поздороваться, поскольку, когда я пришла, Аманда была уже пьяная и вся в слезах. Ее мать ночевала у своего нового парня, и, воспользовавшись случаем, Аманда приняла несколько ее успокоительных таблеток, запив их самогоном и апельсиновым соком.

В своем письме Тильда назвала свою дружбу с Амандой и Элин ненастоящей. Но сама Аманда так явно не считала. Я поняла это уже по ее письмам Тильде. И убедилась окончательно сегодня вечером, поговорив с ней.

Вдобавок она оказалась гораздо более одинокой, чем я думала, поскольку за последнее время, помимо Тильды, лишилась и других своих близких друзей. И даже если отъезд бывшего парня якобы оставил ее равнодушной, Аманда вряд ли могла сказать то же самое о расставании с Элин, вернувшейся вместе с матерью в свой родной город. А тут еще Моа сошлась с Али, и, по словам Аманды, они «помимо вечеринок, целыми днями играют в „Скайрим“ и всячески сторонятся действительности». В такой ситуации она, естественно, стала искать им замену и явно решила проверить, не подойду ли я на данную роль. И пусть у меня и мысли не возникало соглашаться на такое, мне, в любом случае, пришлось выслушивать пьяные комплементы Аманды, от чего только все больше просыпалась жалость к ней.

Она не захотела рассказывать мне, почему рассталась с Юханнесом, но я все равно это знаю. В день футбольного матча она написала Тильде, что он признался ей в своих чувствах к Симону, и умоляла ее встретиться и поговорить с ней.

У них все перемешалось невероятным образом. Аманда влюбилась в Юханнеса, в свою очередь воспылавшего страстью к своему другу. А тот не желал видеть никого, кроме Тильды, которой вообще никто не был нужен.

Несмотря на мою нервозность по поводу вечеринки, я с облегчением покинула дом Аманды.

Мы шли к Хампусу, который жил всего лишь в нескольких кварталах. И я могу признаться тебе, что мое второе впечатление от него оказалось не лучше первого, на похоронах. Парень, похоже, еще до конца не осознал происходящее. Богатые родители явно всю жизнь учили его, что мир принадлежит таким, как он. А Фоксуорт, наверное, стала жутким разочарованием для него.