Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

— Хорошо, мама, — покорно согласилась Рената.

— В таком случае, я пойду. — Софья Георгиевна встала и направилась к выходу их комнаты. Перед дверью она вдруг остановилась. — Знаешь, Рената, не стоит никому говорить о том, что тут было. Пусть об этом знают только я, ты и папа. — Она вышла.

Ратманов долго мучился от своей неспособности принять решение. Но когда он вышел из каминного зала после разговора с братом, то вдруг отчетливо ощутил, что, наконец, сделал свой выбор. Он поедет улаживать проблему, несмотря на огромную опасность подхватить заразу.

Ратманов не мог не признать того факта, что принять решение ему помог Алексей. Без разговора с ним он бы все так же продолжал мучиться от неопределенности. И, как ни странно, брат не оставил ему выбора. Если Алексей способен на такие поступки, то и он просто обязан их совершать. Иначе будет чувствовать себя по сравнению с ним неполноценной личностью. А вот этого он никак не может допустить. Их поединок еще только начинается, и будет становиться все ожесточеннее. И он, Михаил Ратманов, победит лишь в том случае, если на его стороне окажется моральное превосходство. Он уже предвидит, что это будет непримиримая борьба двух личностей. Вверх одержит в ней тот, кто сумеет продемонстрировать более сильные индивидуальные качества. И прояви он сейчас трусость, это означало бы его поражение.

Неожиданно Ратманов даже почувствовал облегчение. Пусть он сильно рискует, но зато сможет преодолеть свою слабость, показать в первую очередь самому себе, что он сильная, достойная личность. Да и деньги сохранит и даже не исключено, что приумножит. Что тоже немаловажно.

Он набрал номер своего водителя. Тот сильно удивился, узнав голос шефа. И еще больше — когда тот приказал ему приехать в дом, чтобы отвезти его по нужному адресу. Шофер явно не желал этого делать, он отнекивался под предлогом той опасности, которая представляет эта поездка.

Но Ратманов пригрозил ему, что уволит, если не выполнит его приказ. Он отлично знал, как сильно дорожили шоферы работой в Администрации президента — и место престижное и зарплата достойная. «Хорошо, я приеду, — сдался водитель».

Ратманов быстрым шагом направился в свой кабинет. Нужно было срочно подготовить ряд документов, иначе его опасная поездка может оказаться бесполезной. А времени оставалось мало; в связи с эпидемией дороги свободны. А это означает, что водитель доберется до его дома менее чем за час. Если он, Ратманов, не успеет, все сделать, будет крайне печально. Повторить такую вылазку во второй раз он уж точно не осмелится.

Прошло уже несколько часов, а Соланж все сидела за компьютером и что-то читала. Святослав все чаще бросал в ее сторону удивленные взгляды. Наконец, он не выдержал, подошел к ней и заглянул в ноутбук. То, что он увидел, удивило его, на мониторе он обнаружил статьи про Россию.

— Зачем это тебе? — поинтересовался он.

Соланж подняла на него глаза.

— Я нахожусь сейчас в твоей стране и хочу как можно больше узнать о ней. Нет, даже не так, не просто узнать, а понять. На мой взгляд, она очень необычная.

— Что-то я не замечал раньше такого интереса. Когда мы тобой почти месяц провели в Габоне, не припомню, чтобы ты сильно интересовалась этим государством.

— Это другое. Мы тогда просто путешествовали, решили ощутить экзотику, а тут мы застряли из-за эпидемии.

— И какая, в сущности, разница? Экзотика, эпидемия, что это меняет?

— Для тебя, возможно, ничего не меняет, а для меня — многое.

— А мне кажется, что твой неожиданно вспыхнувший интерес связан с другой причиной.

— И с какой?

— С Алексеем. И только скажи, что я не прав.

— Да, в том числе и с ним, — подтвердила Соланж, выключая ноутбук. — Но меня заинтересовала твоя страна сама по себе. Я прочла сегодня не меньше десятка материалов и немного поняла. Вы какие-то уж очень малопонятные. Такое чувство, что у вас все не так, как у нас. А ты не желаешь мне ничего объяснять.

— Просто не хочется терять время, все равно мало что поймешь.

— Я такая тупая?

— Нет, — покачал головой режиссер, — но ты выросла совсем в другой среде. Если проживешь тут хотя бы лет десять, то, возможно, начнешь что-нибудь понимать.

— Так долго?

— Раньше не получится. Чтобы понять Россию, нужно проникнуться ею. Просто что-то почитать, посмотреть — толку никакого.

— Хорошо, возможно, ты прав. Так, объясни, чтобы я хотя бы понимала, как проникнуть в эту загадку. Только не говори, что это невозможно.