Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

Виталий отложил тетрадь, в котором записывал объяснения своей учительницы, встал со своего места и пересел поближе к Соланж.

— Вы все прекрасно объяснили, — сказал он томно глядя на женщину. — Я все понял. Французский язык совсем не сложный.

— Не знаю, Виталий, это только самое начало. Чем дальше, тем сложней.

— С вами я все усвою, — заверил он.

— Надеюсь.

— Но у нас с вами не так уж много времени. Может, будем заниматься чаще.

— Почему вы думаете, что времени мало. Никто не знает, сколько продлиться эпидемия.

— Я очень надеюсь, что она скоро кончится.

— Надеяться можно на все, что угодно, — насмешливо произнесла Соланж.

Виталий как-то многозначительно посмотрел на нее.

— Знаете, что я думаю, когда гляжу на вас с дядей Святославом.

— Интересно, что?

— Вам скучно друг с другом, вы друг другу надоели. Разве я не прав?

— Боюсь, вас разочаровать, но мне интересно с ним. Ваш дядя много знает, оригинально мыслит. И, я считаю, что он по-настоящему хороший режиссер. По крайней мере, у меня лучшего не было. Хотя не все мне в нем нравится. Но в любом случае, чтобы у вас появились бы шансы, вам следует превзойти его по основным позициям. — Соланж луково посмотрела на своего собеседника. — А как вы говорите, времени у вас немного.

— Это ваше условие? — спросил Виталий, не спуская взгляда с француженки.

— Считайте, что так. Думаю, на этой ноте мы можем закончить наше сегодняшнее занятие и общение. Не возражаете?

— Я ожидал, что мы продвинемся дальше.

— Извините, что не оправдала ваши ожидания, но хочу развеять ваши иллюзии: вы поставили перед собой не простую задачу. Возможно, вы не совсем верно оценили ее сложность. Но и отказываться от нее я вам не советую, с вашей стороны это стало бы проявлением слабости.

В глазах француженки горели веселые огоньки, но Виталий этого не замечал. Он был обескуражен их диалогом. Прежний опыт подсказывал ему, что все случится у них, если не с первого раза, то уж точно со второго. А тут ему предлагали пройти длинный путь с абсолютно неясным результатом. И это никак не могло ему понравиться.

— Подумайте, Виталий, обо всем, что я вам сказала, — встала Соланж. — И главное обязательно сообщите мне, будет ли следующий урок? Я же должна к нему подготовиться. Au revoire, mon ami.

Не дожидаясь ответной реплики, она вышла из зала.

Михаил Ратманов сидел перед телевизором и смотрел любимый свой сериал. Он старался никому не говорить и не кому не показывать, что с некоторых пор подсел на эту кинопродукцию. Ему было неудобно не только перед другими людьми, но и перед самим собой. А потому старался по возможности скрывать это свое пристрастие. Он давал ему ход преимущественно тогда, когда никто не мог его в этом уличить. Вот и сейчас он находился один в комнате и на ноутбуке наблюдал за очередными накрученными перипетиями событий. Он был так поглощен этим занятием, что не сразу услышал звонок телефона, хотя тот лежал буквально в паре метров от него.

Он взял трубку и, услышав голос, сразу подумав, что ничего хорошего предстоящий разговор ему не сулит. Правда, начался он вполне нейтрально, даже благодушно.

— Привет, Михаил Германович! Надеюсь, узнали меня?

— Как же я вас могу не узнать, Роман Викторович.

— Значит, богатым буду.

— Мне кажется, вы уже богаты.

— Думаете, — довольно засмеялся Роман Викторович. — И откуда у вас такие сведения?

— Достаточно посмотреть на вас, чтобы это понять. Богатого с бедным никогда не спутаешь. Разве не так?

— Возможно, вы правы, дорогой Михаил Германович. В богатых людях есть что-то неуловимое, которое присуще только им.

— Я с вами полностью согласен, Роман Викторович.

— Я всегда считал, достигнуть согласие даже по незначительному вопросу — большое достижение. А уж по большому — так это величайшее счастье.

Эти слова еще больше насторожили Ратманова, он был уверен, что они произнесены не случайно. Как и сам звонок.

— Мне сообщили, что вы укрылись в своей загородной резиденции, — продолжил Роман Викторович.

— Это так, — подтвердил Ратманов.

— Был однажды у вас. Прекраснейший дом, где можно прекрасно проводить время. Я вам завидую.

— Я не был у вас, но, насколько мне известно, ваш дом ничуть не хуже, а то и на порядок лучше.

В телефоне послышался довольный смех собеседника Ратманова. Это признание его первенства тому явно пришлось по душе.

— Мне очень приятны ваши слова, уважаемый Михаил Германович. Но даже если это и так, у вас будут все возможности сделать ваш дом еще прекрасней.