Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

— Да, папа. — Рената поняла, что продолжать его, в самом деле, нет никакого смысла, отца не переубедишь. Только себе навредишь. Она ничего так и не добилась. Точнее добилась того, что теперь ее отношения с двоюродным братом будут затруднены, возможно, им даже придется прятаться.

Ратманов проводил дочь злым взглядом. Его худшие предчувствия сбываются, от Алексея и его сыночка одни неприятности. Он, Ратманов, это прекрасно знал с самого начала, но ведь проявил слабину и согласился приютить этих проходимцев у себя. А теперь попробуй выстави вон, за них тут же вступится отец. А ссориться с ним ему сейчас не хочется. Но и оставлять эту ситуацию без последствий тоже неправильно.

Азарова Михаил Ратманов обнаружил в каминном зале. Он вошел в него и даже остановился от удивления — его брат пил виски. Ратманов знал, что Алексей ведет очень здоровый образ жизни: бегает по утрам, не злоупотребляет едой. И уж тем более пьет алкоголь редко и мало.

Впрочем, удивление быстро прошло, ему глубоко наплевать, пьет Алексей виски или нет, он пришел сюда совсем по другому поводу.

Ратманов сел напротив брата. Азаров посмотрел на него и поднес ко рту бокал с виски.

— Мне надо с тобой поговорить, — произнес Ратманов.

— Говори, вроде никто не мешает, — отозвался Азаров.

— Я требую прекратить сношения между твоим сыном и моей дочерью.

— Ты это о чем? — удивился Азаров. — Они близкие родственники, какие могут быть между ними сношения.

— Я не о тех сношениях говорю. Твой сын очень плохо влияет на Ренату. Мне все равно, каких он придерживается политических воззрений, чем занимается. Но он вовлекает мою дочь в свою деятельность. И я требую, чтобы они перестали общаться.

— Каждому из них больше восемнадцати лет, они сами выбирают, с кем им общаться, — пожал плечами Азаров.

— Хватит! — внезапно заорал Ратманов. — Мне до жути надоела твоя демагогия. Если твой сын хочет закончить свои дни в тюрьме, это его полное право. Но я не позволю вовлекать свою дочь в его дела.

— Миша, а что собственно произошло? С чего вдруг ты так осерчал на Ростика. Здесь-то, что он может сделать?

— Он водил Ренату к этой воровке. И моя дочь теперь на ее стороне. Она наивная и доверчивая, ее не сложно убедить в правоте этой негодяйки, которую, кстати, ты же и спас от заслуженного наказания.

— Вот оно что, она увидела, как реально живут твои холопы. И ей это не понравилось. Я не ошибся? — пристально посмотрел Азаров на брата.

Ратманов вскочил с кресла.

— Я не позволю ни тебе, ни твоему сыночку вмешиваться в мою жизнь и влиять на жизнь моей семьи. Ты меня слышишь?

— Да, слышу, Миша, не ори так громко. Сейчас весь дом сюда сбежится. В жизнь твоей семьи я не вмешиваюсь. А если Рената имеет свое мнение отличное от твоего по каким-то вопросам, то ни я, ни Ростик тут ни причем. Я бы на твоем месте задумался, почему у твоей дочери возникло неприятие того, что ты делаешь. Может, в самом деле, стоит что-то изменить вместо того, чтобы набрасываться на меня с упреками.

Ратманов встал рядом с сидящим Азаровым и стал смотреть на него сверху вниз.

— Я вижу, ты не намерен внимать моим предупреждениям. Что ж, пеняй на себя. — Он вдруг схватил Азарова за рубашку и потянул на себя с такой силой, что тому пришлось привстать. — Раз так, убирайся отсюда вместе со своим сыночком. Чтобы через час ни тебя, ни его тут не было!

— Очень уж ты гостеприимный, Миша, — усмехнулся Азаров.

Эти слова окончательно вывели Ратманова из себя, долго копившаяся ненависть к брату прорвала сдерживающую ее плотину и горячим потоком полилась наружу. Он вдруг ударил его кулаком в лицо.

Азаров рухнул в кресло, но тут же вскочил и сильно толкнул Ратманова в грудь. Тот откатился назад, но ненадолго и снова бросился на противника.

На этот раз Азаров оказался более готовым к наскоку брата и не дал себя повалить. Мужчины обхватили друг друга, каждый старался припечатать другого к полу. Их яростные крики разносились по всему дому.

Первым в каминный зал вбежал Виталий, за ним Софья Георгиевна, после них — Соланж и Святослав. Последним — Герман Владимирович. Все с изумлением взирали на дерущихся братьев, которые, казалось бы не замечали никого.

— Что тут происходит? — громко поинтересовался Герман Владимирович.

Его голос заставил драчунов остановиться и даже немного отодвинуться друг от друга.

— Мы с Мишой немного повздорили, — пояснил Азаров.

— Я вижу, — сказал Герман Владимирович. Он повернулся к собравшимся. — Прошу вас, всех удалиться, — повелительно произнес он. — Я вас потом позову.