Анастасия Писарева - О чем молчит Биг-Бен

— Кажется, она сегодня в отпуске. Кейтлин тоже неизвестно где. Она должна была уже прислать эти взносы, но ничего пока нет. Рика ничего не знает и ничего не готовила.

— Как бы на нас все не свалили, — вдруг начинаю подозревать я, вспоминая, как Тереза из раза в раз упорно спрашивает меня про социальные взносы.

— Я не собираюсь за них ничего делать! — кричит мне в трубку Дина. — Хотя, знаешь, могли бы отдать все нам, и мы бы сделали, но не в последнюю минуту, нет. Я уже неделю плохо сплю. У меня постоянная бессонница. Я просыпаюсь в четыре утра и больше не могу заснуть! Меня все достало. Я думаю, что не буду здесь оставаться на второй год. Зачем мне эта хрень? Дома у меня квартира, друзья. Да, там бешеная нагрузка, но там работа, а не постоянная борьба с некомпетентностью и идиотизмом. Какого дьявола! И это за копейки, которые они мне платят. Да пошли они на фиг. Меня уже спрашивали из кадров про мои планы, и, если честно, кажется, я определилась. Я даже не понимаю, почему ты здесь все еще сидишь. Я же вижу, как тебе здесь плохо!

— Эй, Дина, успокойся, все нормально. Что-нибудь придумаем.

Но, признаться, я тоже не понимаю.

Еще позже она пишет: «Кейтлин прислала файл, он весь с ошибками. Проявилась Тереза, написала, чтобы мы его посмотрели. Я так и знала, что этим все кончится! Они ничего не могут сами сделать, а мы должны отдуваться».

Обруч вокруг головы сжимается еще сильнее. Щупальца давят на горло. Это фигня, говорю я себе. Это неважно. Пустое. Наплюй. Пошли их к черту, наконец. Прекрати играть в их игру. Чем больше ты будешь прогибаться, тем больше накидают тебе задач и дел.

«Давай посмотрим, что там не так и можем ли мы быстро все исправить? А если нет, то… Глянешь?» — пишу я Дине, потому что гребаная невротическая ответственность опять поднимает голову. Мне казалось, что я уже прикончила гадину, но нет.

Она смотрит, ничего не совпадает.

Мы долго разговариваем. Она жалуется, я начинаю злиться. Какого черта же! Кейтлин и Рика должны были сделать отчеты, при чем тут мы?

Дина пропадает, а потом снова пишет из дома. Мы по сотому разу обсуждаем, зачем нам это, почему мы здесь. Я смотрю на часы — уже одиннадцать вечера. Я не заметила, как мы просидели весь день, пытаясь разгрести проблему и жалуясь друг другу. Одиннадцать! Поэтому я не люблю работать из дома: стираются границы рабочего и нерабочего времени. Вроде бы ты дома, но должен работать. Вроде и работаешь, и нет. Вроде рабочий день завершается в пять, а ты до одиннадцати обсуждаешь то дела, то запросы коллег, то отношения между ними. Я с тоской вспоминаю свое утро и выходные. Как все это сейчас далеко. «Завтра во второй половине дня я поеду в больницу, давай попробуем с утра сделать все, что нам нужно».

На следующий день Дина нервно пишет, что у нее ничего не сходится. Я задумываюсь. Чертова Тереза. Чертова Кейтлин. Может, они специально? Скинули на нас, зная, что мы никуда не денемся, что сделаем, что и у меня, и у Дины гипертрофированное чувство ответственности. А сами-то они где?

— В отпуске!

— Что?

— В отпуске сегодня и Тереза, и Кейтлин. Будут только завтра. Кейтлин ничего не сделала, Рика вообще ничего не понимает. Я не знаю, что они две недели делали с этим файлом…

Что-то надо предпринимать. Я не хочу брать на себя эту задачу. Могла бы. Но это уже вопрос принципа. Идите к черту. Эта мелочь каким-то образом стала краеугольной.

— Дина, слушай…

— Я не понимаю, что делать, я уже все варианты попробовала, ничего не сходится!

— Дина, подожди! Послушай меня.

— Слушаю. Чего?

— Мы не должны делать их работу. Они прекрасно знали, кто ответственный, и скинули этот бред на нас в последний момент.

— Я вообще не понимаю. Там все неправильно! Дали бы нам раньше…

— Не надо было нам это давать — у нас свои задачи, у них свои. Если не справляются — их проблемы, пусть заранее предупреждают, признают, что сами не могут, просят о помощи. А то мы все тянем, а нам потом говорят, как мы плохо работаем, и оценивают кое-как. Я не собираюсь больше ничего в их интересах делать. И чтобы мне Марк звонил с претензиями, когда я на больничном из дома пытаюсь работать — лишь бы весь процесс не пошел насмарку. Знаешь, больше меня это не волнует.

— Меня тоже это не волнует!

— Слушай. Делаем так. Я сейчас напишу всем письмо, что мы внимательно посмотрели файлы, перепробовали все варианты, но ничего не вышло. На данный момент больше ничего поделать нельзя.

— Но они неправильные! Эти файлы — неправильные.