Ася Долина - У него ко мне был Нью-Йорк

И тогда в нашу жизнь и ворвался этот чудной китайский дедушка, который, собственно, лучше всего объяснял язык именно азиатским детям. Ходили легенды, что под его строгим надзором ученики китайского происхождения начинали разговаривать, читать, писать и получать пятёрки по всем предметам уже через полгода. Что они вскоре обгоняли по успеваемости всех американских детей.

А С., родным языком которой был русский, объединилась с приятельницей К., родным языком которой был испанский, чтобы вместе драматично закатывать глаза на мистера Питера. В нём таинственным образом сочетались непробиваемый идеализм и полное отсутствие чувства юмора. Вернее, у него был собственный юмор, который, казалось, никто больше не понимал. Уж точно не школьницы на излёте детства. Он любил шутить и сам же смеяться над своими шутками.

А ещё у него было своё неповторимое представление о прекрасном, которое тоже не всегда удавалось с кем-то разделить. Так, однажды в феврале мистер Питер решил непременно отмечать со своими учениками китайский Новый год. Он, не имеющий никакого опыта в театральном деле, отважился поставить небольшое шоу в честь праздника.

Спектакль должен был состоять из демонстрации масок из китайского гороскопа и танца девочек с розовыми веерами. С. кривилась и ворчала. К тому же она не любила розовый цвет. А мистер Питер отказывался верить, что девочкам её возраста могут не нравиться замечательный яркий оттенок и блёстки. В общем, под обещание скачать какую-то крутую игру или купить хорошую книгу я уговорила ребёнка поучаствовать в этом скромном маскараде.

А сейчас я вспоминаю это торжество в спортзале как одно из самых милых событий рассвета нашей нью-йоркской жизни. Шоу действительно было топорным, в Америке с её бродвейскими амбициями даже в школьных мюзиклах такого почти не бывает.

Но маленький мистер Питер был в таком искреннем восторге от своего проекта. Будто он — не пожилой седовласый мужчина, а трёхлетний мальчик, привыкший, что родителям нравится любая его выдумка.

А потом был сюрприз для родителей. Наш китайский учитель английского как иностранного закатил пир. И всех детей вместе с их семьями угощали китайской лапшой, курицей, брокколи на пару и рисом. На втором столе стояли десертные фрукты в карамелизированном кляре. Здесь были люди с Ямайки, из Франции, Израиля, Италии, Доминиканской Республики, Южной Кореи и Пуэрто-Рико. Словом, кто только не приехал в один год со мной в Нью-Йорк и не направил ребёнка в ту же начальную школу. Для всех для нас English был as a second language. Английский как второй язык.

Фотография на память — это мы с С. сидим на полу между баскетбольными кольцами и едим горячую китайскую еду из пластиковых тарелок. Угощения от мистера Питера. Мне тогда казалось, что так нас приветствует новый мир. Да так оно и было.

А в начале той весны мистер Питер догнал меня на одной из улиц возле школы, он узнал меня со спины, поздоровался и спросил, мама ли я той девочки, которая так красиво танцевала с розовым веером. Я ответила утвердительно, а дальше он засмеялся в своём этом странном стиле, когда непонятно, что, собственно, смешного.

Мистер Питер перестал улыбаться и шутить так же резко, как начал, и перешёл вдруг на серьёзный тон.

«Ваша девочка — бриллиант, такой талантливой ученицы у меня не было никогда, она освоила язык всего за несколько месяцев, и у неё определённо огромное будущее. Имейте в виду, что ваш ребёнок — ваше главное сокровище до конца жизни».

А потом он обежал меня слева и заторопился в сторону метро. Юркий, неуловимый. Я не стала рассказывать мистеру Питеру, что он кажется нам чудаком. Я решила воспринимать его слова серьёзно — так же, как воспринимает их он сам.

Естественной. Этому городу так идут твои растрёпанные кудри. Ему нравятся твои голые щиколотки. Его так забавляет нелепый оверсайз красный пуховик. Он так ласково подмигивает тебе, подкрашивающей губы в зеркале ближайшего припаркованного автомобиля.

Открытой. Я и раньше догадывалась, что чем меньше ты предлагаешь этой жизни готовых мнений, тем более интересными красками она играет. А Нью-Йорк меня окончательно убедил. Мир шире, глубже, многообразнее и трёхмернее, чем любое устоявшееся представление о нём.

Здесь ты встретишь гей-пары, которые живут порой честнее и счастливее, чем иные гетеро. Здесь ты увидишь красивых детей, родившихся в межрасовых браках. Познакомишься с людьми немыслимых национальностей, услышишь музыку разных языков.