Андрей Шляхов - Ошибка доктора Данилова

— Но акт…

— То, что акт о неисправности аппарата составили через десять дней после операции ни о чем не говорит! — сказала Лариса Вениаминовна, звонко чеканя каждое слово, что было явным признаком раздражения. — Акт должен подписать заместитель главного врача по технике, без его подписи этот документ недействителен, а у него большое хозяйство, не сразу до всего руки доходят — больница же на тысячу коек, плюс роддом и поликлиника. Наша контора гораздо меньше, и то нового стула приходится ждать неделями, потому что завхоз никак не удосужится сломанный списать… — Лариса Вениаминовнауказала взглядом на угол кабинета, где к стене был прислонен стул с двумя сломанными ножками. — Почему я назначила повторную экспертизу, да к тому же и комиссионную? Чтобы разобраться до конца. Когда все ясно, в повторных экспертизах необходимости не бывает. И что я получаю в итоге? Двое из экспертов, один из которых является председателем комиссии, считают, что в случившемся виноват анестезиолог, а вы устраняетесь от ответа на главный вопрос, поскольку не можете назвать виновного на основании рассмотренных материалов. При таком раскладе гражданин Сапрошин будет признан виновным со всеми вытекающими отсюда последствиями. И боюсь, что условное осуждение ему не светит.

— Вы заранее вынесли приговор? — с оттенком неприязни спросил Данилов.

— Согласно статье семьдесят третьей Уголовного кодекса, условное осуждение назначается в тех случаях, когда суд приходит к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, — отчеканила Лариса Вениаминовна. — Для этого в первую очередь необходимо признание вины. Готовность смягчить последствия содеянного тоже имеет значение. Мертвого не воскресить, но можно попросить прощения у родителей пациента, оказать им какую-то материальную помощь. Но прежде всего, человек должен сказать: «да, я виноват, и я раскаиваюсь в содеянном». Это непременное условие. А Сапрошин только и твердит, что он ни в чем не виноват, что его подставляют, что следователь была необъективна… А в последнем слове он и меня обвинит в необъективности, с него станется. Но если бы мне было все равно, то я бы вела себя иначе, вы согласны?

— Согласен. А мне можно будет выступить на суде?

— Зачем? — Лариса Вениаминовна удивленно посмотрела на него. — Свое мнение вы изложили в письменной форме, а непосредственного отношения к делу вы не имеете. Что вы сможете сообщить полезного в своем выступлении? Если у вас остались какие-то соображения, то выкладывайте их прямо сейчас.

— Мне не дает покоя этот чертов аппарат, — сказал Данилов. — Я считаю, что с ним нужно разобраться — узнать не использовался ли он после двадцать девятого марта, опросить других сотрудников больницы, а также мастеров, которые его ремонтировали…

— Я не вижу в этом необходимости! — категоричным тоном отрезала Лариса Вениаминовна. — Это будет напрасной тратой времени, моего и чужого. Допустим, я узнаю, что аппарат использовался после двадцать девятого марта? Разве это свидетельствует о том, что во время рассматриваемой судом операции аппарат был исправен? Его же могли продолжать эксплуатировать в не полностью исправном состоянии. Могли или не могли?

— Теоретически допустить такое можно, — ответил Данилов, — но на практике…

— Все, что возможно теоретически, может случиться на практике! — с прежней категоричностью сказала Лариса Вениаминовна. — Я правильно понимаю, что даже при дефекте трубки насоса у пациента может не наступитьсмерти от воздушной эмболии?

— Может и не наступить, — согласился Данилов. — Дело случая.

— Ну вот мы и разобрались, — удовлетворенно констатировала Лариса Вениаминовна и после короткой паузы добавила: — Все свои действия я рассматриваю с точки зрения их практической полезности.

Фраза прозвучала немного двусмысленно, но Данилову сейчас было не до игры смыслов. Судья сильно сузила значение его предложения. Ему хотелось объяснить, что он имел в виду не только использование аппарата между двадцать девятым марта и девятым апреля. Данилов начал подбирать нужные слова, но потяжелевший взгляд Ларисы Вениаминовны убедил его в том, что развивать тему дальше не имеет смысла, только хуже сделаешь.

— Кстати, имейте в виду, что за неполную экспертизу вам заплатят меньше, — предупредила Лариса Вениаминовна и раскрыла лежавший перед ней ноутбук, давая понять, что аудиенция окончена.