Кон Джиён - Суровое испытание

Погруженная в свои мысли Ёнду вдруг с решительным видом встрепенулась. И вновь задвигала руками:

— А еще две недели назад директор… Юри сказала, что хочет про это рассказать. Мы все это видели.

Лицо переводчика выглядело озадаченным: он не мог взять в толк, о чем речь. Да и грамматика во фразах была нарушена. Директор центра пришла на помощь:

— Директор над Юри — что? Что вы такое увидели? Вы — это кто? Кого ты имеешь в виду?

Ёнду скуксилась, готовая разразиться плачем, и кинулась к матери. Продолжать вопросы было бессмысленно, поэтому решили устроить детям перерыв. Сотрудник центра прибежал с пакетом, доверху набитым колой и чипсами. Лица девочек просияли. Все потягивали колу, а Юри с хрустом уплетала чипсы.

— Если затянем, дети могут устать. Может, продолжим?

Со Юджин опять включила камеру. Кан Инхо осторожно извлек из рук Юри пакет с чипсами и положил на стол. Наевшись сладкого [7] В Корее помимо привычных нам соленых чипсов популярны также сладкие, например с медом или со вкусом черники. — Прим. ред. , она успокоилась и со смаком облизывала перепачканные в сахаре пальцы.

— Когда все расскажешь до конца, я отдам тебе пачку. А сейчас нужно правдиво ответить на вопросы.

Отхлебнув колы, Юри кивнула.

После уточнения личных данных начались вопросы по существу:

— Ты можешь рассказать, что случилось две недели назад?

Юри как будто больше ничто не тревожило. Она опять послушно закивала, как это делают маленькие дети.

— Мы собирались вместе с Ёнду сходить за лапшой. Обычно ужином кормят около шести, но он такой невкусный, что никто почти не ест. Поэтому мы частенько вместо ужина покупаем булки или рамён в маленькой лавке напротив интерната. Вот и в тот день где-то около восьми мы проголодались и пошли за перекусом, но у меня вдруг прихватило живот. Я попросила Ёнду купить и для меня, а сама осталась в вестибюле. В это время директор, видно, собрался идти домой, но на выходе, увидев меня, заулыбался и потянут за руку. Я упиралась, но он сказал, что даст угощение. Директор завел меня в свой кабинет и дал пакет с чипсами, а пока я ела, уложил меня на стол перед диваном и спустил мои трико до колен. И свои брюки с трусами тоже.

Молодая сотрудница вскрикнула. Слава богу, Юри не могла слышать, но Со Юджин грозно посмотрела на коллегу. По лицу переводчика градом лил пот. У всех, кто был в комнате, на лбах проступила испарина, все кипели от гнева. Одна Юри казалась невозмутимой.

— Потом он вытащил свою пипиську и в меня… вставил.

С каждым словом лицо Со Юджин все больше бледнело и застывало, становилось похожим на жесткий картон.

— Через некоторое время открылась дверь — заглянула Ёнду. Директор же, двигая задом, показал ей рукой, чтобы она подошла. Ёнду убежала, а директор обтерся бумажной салфеткой и снова натянул одежду. Кажется, он увидел кого-то за окном, потому что потряс кулаком и опустил шторы. Затем вышел в коридор и привел Ёнду.

— О-о-о! вскрикнула Со Юджин сквозь стиснутые до боли зубы.

И тогда у всех как по команде одновременно вырвался тяжелый вздох. Переводчик, не в силах больше это выносить, выскочил из комнаты. Кан Инхо вышел покурить и в коридоре краем глаза приметил, как тот подставил голову под кран с ледяной водой.

Выпуская сигаретный дым, Кан Инхо вглядывался в темноту улицы. Мимо пробежала псина, рыскавшая по закоулкам в поисках отбросов.

Директор центра помощи жертвам сексуального насилия тоже сидела с белым как простыня лицом, но самообладания не потеряла. Наверное, сказывался опыт.

— Господин переводчик, если вы готовы, спросите, пожалуйста, у Ёнду, сможет ли она описать все произошедшее со своей точки зрения.

Немного придя в себя, переводчик кивнул.

— То, что Юри сейчас рассказала, — это правда?

— Да, все правда.

— А как тебе вспоминается тот день?

Ёнду призадумалась, а затем, глядя на переводчика ясными смышлеными глазами, заговорила:

— Я пошла в магазин одна, а когда вернулась с лапшой, Юри не было. Решив, что она ушла в общежитие, я уже было направилась к выходу, но увидела, что в конце темного коридора из-под двери просачивается свет. Приглядевшись, я поняла, что это кабинет директора. Я подошла поближе и услышала приглушенную музыку. Я поняла, что там кто-то есть. Отворила дверь…

Ёнду опустила лицо. Даже мочки ее ушей залились краской. Когда же она вновь подняла голову, в ее глазах стояли слезы.