Эдвард Сент-Обин - Двойной контроль [litres]

В последние шесть недель Хоуп представлялась ему смутными терзаниями на далеком континенте, но сейчас, если все пойдет совсем худо, она может оказаться в его постели. Нет, нет, нет, ни за что, этого не произойдет, уверял он себя, удивленный тем, с какой силой приходится жать на тормоза.

– Да, за завтраком они упомянули о тебе, и мы все изумились такому совпадению. Ну, можно назвать это счастливой случайностью, или синхронистичностью, или…

– Нет, такое стоит дороже, – прервал ее Фрэнсис. – Я летаю экономклассом, с совпадениями.

– А как же судьба?

– Ха, это только для пилотов.

– Но хоть какие-то твои чувства путешествуют бизнес-классом? – не унималась Хоуп.

– Возможно, но, возможно, я им не верю, – сказал Фрэнсис. – Возможно, из вредности.

– А, значит, мы продолжаем разбираться? Замечательно!

Оба надолго умолкли.

– Чертополох разросся, – заметил Фрэнсис-натуралист, пробираясь между жухлыми бурыми стеблями с поникшими головками.

– Да, – с напускным воодушевлением согласилась Хоуп.

– А почему родители назвали тебя Хоуп? [47]– спросил Фрэнсис, теребя в кармане куртки ключи от дома и пытаясь разговорами успокоить участившийся пульс.

– У них, видно, надежды не было, поэтому они передали проблему мне, – ответила она. – Поэтому я и прилетела в Европу и теперь стараюсь как можно медленнее добраться до матери. К Рождеству. Она живет в белокаменном замке на утесе в Португалии. Великолепное место, жаль только, что владелица – редкая сволочь. Из-за нее я и решила никогда не заводить детей.

– А, понятно, – пробормотал Фрэнсис, пытаясь сосредоточиться; вообще-то, нужно потребовать, чтобы Хоуп вернулась в Хоуорт-Парк и больше никогда здесь не появлялась. – Хочешь чаю?

– С удовольствием, – ответила Хоуп.

Фрэнсис снова вспомнил муравьев-древоточцев. Очевидно, Хоуп завладела его речевым центром и заставляет его произносить совсем не то, что он хочет сказать. С этим надо бороться.

– Ого, это то, что я думаю? – спросила Хоуп, скидывая ботинки и швыряя дубленку на диван.

– Да, если ты думаешь, что это галлюциногенные грибы, – ответил Фрэнсис.

– Давай прямо сейчас их попробуем?

– Не самая удачная мысль. – Фрэнсис сдвинул каминный экран и подбросил дров в огонь. – Но я приготовил пакетик для Джорджа и Эммы, так что вот его и заберешь. Я сейчас принесу, а заодно заварю чай.

– Здесь так уютно. – Хоуп уселась боком в кресло и вытянула ноги к разгоревшемуся огню.

Фрэнсис ушел на кухню, налил воды в старенький эмалированный чайник с толстым носиком и свистком, очень умиливший Оливию в ее первый приезд. Фрэнсис поставил чайник на плиту и зажег газ, гордясь тем, что его вежливые, но прохладные ответы свидетельствуют об определенных успехах в борьбе с Cordyceps Californica , который пытался завладеть его телом и разумом. Он поставил на поднос заварочный чайник с пакетиком чая и две кружки. Сейчас самое время начать дружелюбную, но решительную деэскалацию их напряженных и потенциально разрушительных отношений. Да, они поцеловались, но не поцеловать Хоуп выглядело бы враждебно. А внутренний мятеж, вызванный ее прикосновением, Фрэнсис успешно сдерживал строгим полицейским контролем, хотя ему и было трудно встать на сторону дубинок, щитов и слезоточивого газа, но любая другая сторона была бы вандализмом. Он любил Оливию и ее родных и готовился любить своего ребенка. В данном случае настоящему мужчине следовало отказаться от демонстрации мужской силы.

Он забрал из кладовой пакетик с галлюциногенными грибами для Хоуп, и тут тихонько засвистел чайник. Фрэнсис метнулся на кухню, чтобы свисток не успел вывести самую резкую ноту, залил заварочный чайник кипятком, положил пакетик капсул рядом с молочником, взял поднос и решительно вернулся в гостиную.

– О господи, – вздохнул он, стоя в дверях. – Оденься, пожалуйста.

– Зачем? – удивилась Хоуп. – Ты же меня видел нагишом.

– Для разнообразия приятно поговорить с тобой, когда ты одета, – заметил Фрэнсис. – А то я тебя только и вижу что нагишом. Ну, если не считать браслета.

– Я его никогда не снимаю.

– Похвально, – сказал Фрэнсис. – Не мешало бы выработать такое же отношение к нижнему белью.

– Браслет мне подарил мой единственный любимый человек. – Хоуп уселась поудобнее и подтянула колени к груди.

– А что с ним случилось? – Он бережно опустил поднос на стол, стараясь не смотреть на нее. – Обморозился, катаясь на сноуборде в чем мать родила?