Эдвард Сент-Обин - Двойной контроль [litres]

– Что за чертовщина? – воскликнул он громче, чем собирался.

– Эй, Фрэнсис! – Хоуп стремительно обернулась и с укоризненной улыбкой посмотрела на него. – Разве так встречают друзей?

– Я тороплюсь, – крикнул Фрэнсис, сорвавшись с места. – В ограде запутался олень, обезумел от страха. Надо ему помочь.

Он отпер сарай и снял с крючка кусачки.

– Я помогу, – предложила Хоуп.

– Знаю я твою помощь, – отмахнулся Фрэнсис.

– Давай сначала спасем оленя, а потом разберемся, если тебе захочется, – сказала Хоуп.

– Хорошо, – произнес Фрэнсис тоном, означавшим прямо противоположное.

Олень, еще больше запутавшись в проволочной сетке, совсем выбился из сил.

– Погоди. – Хоуп предупреждающе коснулась его руки; на Фрэнсиса нахлынуло хаотическое вожделение.

– Ш-ш-ш, – прошептала она, медленными шагами двинувшись к зверю.

– Осторожнее! – предупредил Фрэнсис.

Хоуп не отреагировала, сделала еще один шажок, вытянула руку и положила ладонь на тугую оленью шею. Ее соучастие и сопереживание удивили Фрэнсиса, который полагал ее эгоистичной и беспринципной. Олень задвигал глазами, остекленевшими от непрерывного стресса, посмотрел на нее и задышал, как бегун после финиша, будто знал, что все кончилось и теперь можно отдохнуть. Не оборачиваясь, Хелен завела свободную руку за спину и нетерпеливо шевельнула пальцами. Фрэнсис сделал шаг вперед и вложил ей в руку кусачки. Она повернулась параллельно оленьему боку, оперлась на него и, продолжая успокаивать зверя звуками своего голоса, начала перерезать проволоку. Осторожно высвободив отростки рогов из петли, она наконец-то перекусила последний виток металла. Совершенно успокоенный олень не сразу понял, что произошло. Хоуп погладила его по спине и грациозно отступила подальше.

– Ступай уже! – сказала она.

Олень резко обернулся, перескочил через обломанный сук, увидел просвет среди деревьев, помчался к нему, остановился, оглянулся и только после этого ускакал в луга, гордо вскинув голову.

– Какое чудо! – сказал Фрэнсис.

– Ну что, начнем разбираться? – спросила Хоуп с улыбкой, которая, как замечание в скобках, обрамила ее губы, словно их владелица забыла упомянуть об их прелести.

– Может быть, – буркнул он.

Теперь, когда олень обрел свободу, Фрэнсис тоже обрел свободу возмущаться тем, что Хоуп вырвалась из его виноватого воображения и вломилась в его жизнь, как рояль, что невнятно бренчал в квартире наверху, а потом внезапно обрушился на ошеломленного жильца.

– Может быть, в этом «может быть» кроется «может быть, и нет», – сказала Хоуп.

– Кто знает, – ответил Фрэнсис и легонько поцеловал ее в губы.

Она притянула его к себе, и поцелуй стал более основательным.

– И как ты здесь оказалась? – немного погодя спросил Фрэнсис. – Я еще не пришел в себя от нашей прошлой встречи.

– А что так долго? – удивилась Хоуп. – Жалеешь, что не переспал со мной?

– Да, жалею, – признался Фрэнсис. – А если переспал бы, то жалел бы еще больше; а еще я жалею, что вообще до этого дошло.

– Ты большой специалист в сожалении.

– В том, что касается тебя, – да.

Чувствуя прикосновения ее рук к своему телу, Фрэнсис представил, что понимает странное спокойствие, которое испытал перепуганный олень, когда Хоуп к нему притронулась. Откуда у нее такой тактильный талант и по какому праву она им пользуется?

– А на воскресных курсах тебя не учили непривязанности?

– Меня предупреждали, что бывают исключения – например, со всем тем, что мне нравится или не нравится. А с тем, к чему я равнодушен, нет никаких проблем.

– Равнодушие – это не безразличие, – заметила Хоуп.

– Да-да, об этом нам тоже на курсах говорили, – сказал Фрэнсис, – только не надо притворяться, что ты хочешь моей непривязанности. Хотя, может, и захочешь, как только я к тебе привяжусь? Или ты бродячий гуру Абсолютного парадокса?

– Совершенно верно, – заявила Хоуп. – Я – парадоксальная дакини. Вжжжух! – выдохнула она, будто супергерой, прибывающий на место неминуемой катастрофы.

– Разумеется, – устало кивнул Фрэнсис. – А нам пора возвращаться, уже поздновато для долгих прогулок. – Он начал пробираться по палой листве, между сломанных веток. – Нет, правда, как ты здесь оказалась?

– Я хотела послать тебе мейл, но Джордж с Эммой объяснили, что у тебя здесь нет интернета, поэтому нарисовали мне карту.

– Ты приехала в гости к Джорджу с Эммой? – спросил Фрэнсис, обрадовавшись и встревожившись одновременно.