Ахмед Рушди - Кишот [litres]

Кишоту удалось совладать с управлением, повернуть и съехать на обочину. Он тяжело дышал и был весь покрыт испариной. С выпученными глазами не успевший ничего понять Санчо врезался головой в спинку переднего сиденья.

– Что с нами было? – наконец спросил он.

Кишот покачал головой.

– Теперь, когда мы скинули пелену, – ответил он слабым голосом, – я полагаю, нам не стоит ждать видений и прочей фантасмагории.

Кишот, выруливая на “крузе” из тоннеля Линкольна на Манхэттен, чувствовал себя улиткой, покидающей собственный панцирь. Шум и суета, напор и скорость – то, от чего он бежал, а потом добрую часть жизни пытался излечиться, укрывшись в сердце страны и ведя маленькую жизнь среди таких же маленьких жизней. И вот он вновь на главной сцене, где разыгрываются главные роли, за столом, где играют только по-крупному, ставит все на любовь.

– Пятая долина, – произнес он тихо. Санчо взглянул на него в ожидании объяснений, но Кишот больше ничего не сказал.

Город (население 8623000 чел.) приветствовал их внезапно разразившейся осенней бурей; гром грохотал: я все про вас знаю, кем это вы себя возомнили? ему вторила молния: я сожгу ваши тела до костей и заставлю скелеты плясать под мою дудку, и дождь: я не оставлю от вас и следа, просто смою с улиц в канализацию, как крыс или клопов, как смываю всех прочих подобных вам идиотов, совершающих странствия, прибывающих сюда в поисках славы, спасения либо любви.

Они укрылись от бури в отеле “Блю-йоркер”, удачно расположенном всего в паре кварталов после выезда из тоннеля. 103 доллара за ночь, включая оплату парковочного места, отличная цена, документы не требуются, вопросы не задаются, оплата первых суток наличными при заселении. Только когда они вошли в свой тематический номер “Восточная нега”, поняли, что попали в одну из многочисленных нью-йоркских гостиниц, о которых не принято говорить вслух. Шесть бесплатных порноканалов по телевизору. Настраивающее на интимный лад освещение. Затейливо развешенные зеркала. Коридорный, сморщенный пожилой кореец в поношенной шляпе без полей, сообщил им, что, доплатив пятнадцать долларов, они могут поменять этот номер на “Арабские ночи” с джакузи и хамамом, и что если они желают чего-то еще – скажем, хороший массаж глубоких тканей, массаж со счастливым концом, все что угодно, сами понимаете, – он может организовать и это тоже. Их номер был укомплектован двумя двуспальными кроватями – чтобы можно было действовать параллельно, как пояснил коридорный, после чего они захлопнули перед его носом дверь. Не пристало так говорить с отцом и сыном, прибывшим в город с миссией.

– Мы завтра же съедем, – пообещал Кишот. – Или даже раньше, как только стихнет буря.

Санчо рухнул на одну из кроватей и уставился на свое отражение в висящем над кроватью наклонном зеркале.

– Ну нет! – возразил он. – Здесь клево!

Ночь изобиловала звуками – удовольствия, боли, болезненного удовольствия. Храп Санчо перекрывал их все, Кишот же похрапывал тише. Наутро после вчерашней бури город сверкал обещаниями новых надежд. Пробудившись от тяжелого сна, в котором его разрывало между страхом и надеждой, Кишот застал Санчо в кровати с пультом в руках, проверяющим доступные порноканалы.

– Женщины в возрасте самые крутые, – заявил он. – Или мне так кажется потому, что я сам так молод, что большинство женщин по сравнению со мной в возрасте, а тех, кто моложе меня, закон запрещает.

Кишот понял: в каждой семье наступает момент, когда отцу и сыну следует поговорить о подобных вещах.

– Возможно, это передалось тебе от меня, – сообщил он Санчо. – Когда я в твоем возрасте смотрел телевизор, все красивые женщины в нем были старше меня. Тогда не было порноканалов, должен тебя огорчить. Но, знаешь ли, были Люсиль Болл и моя мечта, Джинни. Первой относительной ровесницей, в которую я влюбился, стала Виктория Принсипал, когда она играла Памелу Юинг в “Далласе”. Однако теперь я нахожусь в таком преклонном возрасте, что все женщины постарше, да и многие мои ровесницы, вышли в тираж. Так что последняя и самая большая любовь моей жизни, мисс Салма Р., моложе меня, притом значительно. А теперь давай посмотрим, где здесь обеденный зал и съедим хороший нью-йоркский завтрак.