Алексей Букалов - В зеркалах воспоминаний

Многих такой крутой поворот судьбы сломал бы навсегда, но не Букалова. Благодаря его неиссякаемому жизнелюбию, оптимизму и, если хотите, его гению, это скромное место стало для него стартовой площадкой для новой и блестящей карьеры. Он стал знаменитым журналистом-международником, более 20 лет возглавлявшим представительство ИТАР-ТАСС в Риме (и единственным российским журналистом – членом папского пресс-пула, который сопровождал во всех их поездках трех (!) последних Римских Пап), писателем, профессиональным исследователем жизни и творчества Пушкина, написавшим на эту тему целый ряд увлекательных книг. Последние годы его называли человеком-легендой.

А для меня он до конца жизни оставался самым близким мне человеком. Хотя жили мы по большей части в разных странах (он в Эфиопии, затем в Италии, я в России, потом во Франции) и встречались не часто, общение наше всегда оставалось очень тесным, вначале «эпистолярно-телефонным», позднее «скайповым», ставшим ритуальным.

«А, мой мальчик, как хорошо, что ты позвонил, – говорил он мне, – я как раз хотел рассказать тебе…» – и начинал говорить о каких-нибудь новостях, которые у него всегда превращались в захватывающие истории. А если это были поездки с Римскими Папами…

И сегодня мне по привычке хочется включить скайп, чтобы увидеть его и услышать: «Привет, мой мальчик, как хорошо, что ты позвонил…»

С Алешей я познакомился в доме моих друзей, Саши и Гали Подольских. Они отмечали месяц со дня рождения их сына Максима. Веселье было крутым, водка лилась рекой, пели песни под гитару, рассказывали анекдоты и костерили советскую власть. В общем, ничего необычного, как в любой нормальной компании друзей. Было это в 1976 году.

И вот посреди этого веселья раздался звонок в дверь и вошел мужчина в прекрасном костюме, белоснежной сорочке с безукоризненно завязанным галстуком, красивой проседью и в очень стильных очках. Все повернулись в его сторону, и те, кто был с ним знаком раньше, стали приветствовать его.

Я подумал: какой-то важный чиновник, уж слишком выделялся на нашем фоне. Он спокойно подошел к столу, обвел всех сидящих за ним взглядом и улыбнулся. Улыбнулся своей неповторимой по обаянию улыбкой. Он сел на свободное место и первое, что сделал, – снял галстук.

Выпил штрафную и, извинившись за опоздание, тут же изложил причину. Я из Кремля, я не мог попросить Лёлика (народная кличка Брежнева) побыстрей закончить переговоры с Самантаром, премьером Сомалийской республики.

Дальше начался его устный рассказ (который описан в этой книге). Он был феноменальным рассказчиком. Обладая неповторимым чувством юмора и блестяще владея ненормативной лексикой, он доводил каждый свой рассказ до абсолютного совершенства. Вообще, его качество смотреть на мир и воспринимать его с юмором во многом помогло ему преодолеть те нелегкие испытания, которые уготовила ему жизнь.

Вспоминаю наше путешествие из Москвы в Ленинград. Было это летом 1979 года. Я только купил машину, и мы решили её обновить. Сели, поехали. Где-то в районе Вышнего Волочка подъезжаем к заправке, которая представляла собой площадку утрамбованной земли, стоящую на ней деревянную будку и шланг с пистолетом, который торчал из земли, закрепленный на деревянной рогатине. Подходим к будке и читаем на приклеенном к стеклу листочке: СВЕТА НЕТ. Понятно: нет света – нет бензина. Поворачиваемся и видим, что в хвост к нашим жигулям пристроился 125-й фиат с дип. номерами. Из него выходит мужчина и направляется к будке. Подошел, прочитал, поднял голову, посмотрел на небо, опять стал читать. Мы прыснули со смеху: ну какой иностранец поймет, что тетке лень было писать ЭЛЕКТРИЧЕСТВА НЕТ, вот она и написала покороче, а он видит, что свет есть и как ему не быть: день на дворе.

Алёша говорит: надо спасать бедолагу. Подходит и на чистейшем итальянском, совершенно без акцента, начинает ему объяснять ситуацию с отсутствием электричества и величием русского языка. Я стоял в сторонке и наблюдал за сюжетом. В тот момент, как Алёша заговорил с ним, иностранец открыл рот и чуть присел, и чем дольше продолжался Алешин монолог, тем ниже приседал иностранец. Когда ему стала ясна суть проблемы, он с трудом выговорил grazie и рванул к машине. Фиат резко сдал назад и, обдав нашу машину клубами пыли, скрылся из вида. Мы покатились со смеху. Он решил, что это ГЭБУХА его ведет. Мы решили его не разочаровывать.

У следующей заправки скопилась небольшая очередь. Встали в хвост и увидели наших итальянцев. Нас разделяли три машины. Мы вышли и пошли справиться, все ли у них в порядке. Увидев нас, они замахали руками и со словами «OK, OK» выехали из очереди и помчались дальше. Наши женщины обозвали нас идиотами и просили прекратить преследование несчастных итальянцев, иначе мы добьемся международного скандала. Пообещав больше их не трогать и заправив бак под завязку, мы двинулись дальше. Каково же было наше удивление, когда через 10 километров пути увидели стоящий на обочине ФИАТ и итальянцев, заливающих из канистры бензин. Мы приостановились и, помахав им рукой, поехали дальше.