Каваи Стронг Уошберн - Акулы во дни спасателей

Я по прежнему ищу Ноа, теперь в одиночку потому что спасатели родные и друзья вынуждены были прекратить поиски. Иногда со мной ходит дядя Кимо с приятелями, но я хожу гораздо быстрее их и они отстают на много часов.

С тех пор как я уехал с Гавайев мне по большей части было плевать, кто там и что там Ноа, меня интересовал только баскетбол. Но раз уж я все просрал, то какой от меня толк? Зарабатывать на пиво в службе доставки и ждать — чего? Когда же маме с папой пришлось вернутся в Оаху иначе они потеряли бы работу, а Ноа мы так и не нашли, — помню, как они сидели на задней ланаи у дяди Кимо, лица у обоих опухшие, глаза красные от недосыпа, и молчали, потому что стоило кому-то из них заговорить, как они начинали плакать, — плевать на мою говеную работу и убогую комнатушку в Спокане, я снова им понадобился. Ну вот он я. По прежнему продолжаю поиски и кто знает что со мной будет дальше.

Я не останавливаюсь. За гребни холмов Вайпио, через тринадцать оврагов, по дну которых текут речушки, от воды идет холод. Перехожу в брод с берега на берег, чувствую подошвами острые камни, потом мои ноги засасывает по щиколотку, грязь вонючая как свинья, но я все равно иду. Даже и побыстрее. Надо ж добраться до дальнего края Вайману и снова начать поиски там.

Мили в гору и с горы, вниз по передней стороне Вайману в долину, там почти никого кроме горстки туристов которым хватило ума приехать сюда зимой. Хала, серый песок, черные камни похожие на яйца размером с холодильник. Хоуле садятся на корточки у кромки океана или у грязного озера или водопада от которого жопа стынет. Я каждый раз только головой качаю. Добро пожаловать на Гавайи, придурки, здесь мокрые скалы, говеная походная жрачка и пустая долина.

Я иду мили и мили. До другого конца Вайману как по часам. Засовываю в рот энергетический батончик, жую так что за ухом щелкает. Я уже прочесал все эти части тропы, поэтому сейчас пробегаю их не глядя. Джинсы шуршат, хлопает привязаное к рюкзаку мачете. Лодыжки до сих пор сильные от баскетбола. Хоть это осталось. Да еще я за время поисков нехило похудел, все бегаю, по горам лазию, а ем мало. Никаких тебе больше корейских ребрушек и белого риса. Мне чертовски легко, я снова двигаюсь как мангуст, как будто у меня в ладони баскетбольный мяч.

Потом замедляюсь. В этой части тропы я еще не был. Я обыскал дальний край долины у водопадов, проверил все места где мы раньше ставили палатки в долине и на берегу. Исходил все дорожки куда он мог свернуть, прорубал себе путь сквозь новую поросль, хрустел бурьяном и тяжелой травой. Вчера нашел эту старую развалюху, наверное, раньше ею пользовались смотрители парка. Дыры в крыше и стенах, пол просел. Его там не было и вообще никого, дальше я уже не пошел, пора было поворачивать.

Теперь же когда я добрался до этого места меня вдруг как будто что-то потянуло. Я опять поймал поток как раньше когда носился мангустом по баскетбольной площадке. Все что вокруг прячется с глаз и я вижу только одно, но на этот раз мое тело движеться не между игроками а между деревьями. Листья отклоняются, земля не засасывает и не качается под ногами, а держит, пружинит с каждым шагом, я вам клянусь лианы и трава расползаются в стороны и открывается новая тропинка через грязь жуков и зелень.

Там поляна. Деревья и трава доходят до самого края словно не привыкли останавливаться, на краю огромные полосы земли и грязи все в трещинах, даже камни какие то обкусанные будто недавно сломались, потом крутой склон длиной футов в тридцать и за ним отвесный обрыв высотой в тысячу футов, а под ним шумит прибой.

И вот на этом склоне перед самым обрывом вижу в грязи торчит какая то странная кочка. С минуту соображаю что это может быть потом до меня доходит: ботинок. Склон отвесный, не спустится, свалишься в океан. Рядом растет деревце, я обхватываю его ногами как будто еду на лошади только вниз головой. Зацепившись за ствол опускаюсь, голова кружится, тяжелая как будто сиропу в нее налили. Но зато я дотянулся до ботинка, возле него у края утеса вырвана трава и выворочены куски земли. Одной рукой хватаю ботинок выгибаюсь и сажусь на дереве. Отодвигаюсь от края. Внутри ботинка листья, грязь ну и конечно бурые пятна старой крови, на пятке и вокруг щиколотки.

Я делаю передышку. Я вижу, что в руке у меня ответ. Снова оглядываю склон. В грязи из которой я вытащил ботинок торчит тряпка. Я осторожно ставлю ботинок, снова обхватываю ногами ствол дерева, переворачиваюсь и тянусь за тряпкой. Хватаю, не идет. Дергаю, рою, дергаю, тащу, комки грязи катятся вниз по склону и падают вниз, я слышу шорох и треск. Дергаю в последний раз и вытаскиваю рюкзак. Красно оранжевый, как мама с папой говорили спасателям когда мы только начали искать. Подтягиваю рюкзак к себе, жилы в руках горят и болят от натуги, выпрямляюсь на дереве. Перед глазами звездочки от того что висел вниз головой.