Татьяна Перцева - Город уходит в тень

Обиднее всего был один случай. Папин подчиненный уволился и собрался уезжать на родину. Перед отъездом они раздавали всякие мелочи, и мама, конечно, взяла пластинки с оперными ариями. Я нацелилась на шикарную тонкую клеенку из разряда «налетай, торопись, покупай живопи́сь». Лебеди на фоне загадочного замка.

Но мне и на этот раз не дали завладеть мещанством и пошлостью, клеенка досталась другой девочке.

Фарфоровых безделушек у нас тоже не было. При упоминании о семи слониках на счастье мама брезгливо морщилась. Правда, была китайская стеклянная рыбка, подаренная одноклассницей, отца которой одно время посылали туда в командировку. Но ее я хранила у себя в уголке.

Только однажды мама неожиданно принесла с базара копилку: огромный мухомор, на котором сидела лягушка. Под мухомором прятался испуганный гном.

Вещь была явно слизана с чего-то немецкого. Может, садовой скульптуры. Может, просто статуэтки.

Я плясала вокруг нее, как индеец. В те времена вообще было принято дарить детям копилки, приучать к бережливости. Приучать меня было бесполезно. Тяжкая наследственность… — в нашей семье не было бережливых.

Всякие брошечки-значочки я покупала контрабандой, выпрашивая деньги у папы. Тот ни в чем не мог мне отказать. Мама считала, что носить нужно либо золото, либо ничего. Интересно, что у нее самой даже обручального кольца не было, а из наследственных драгоценностей у меня до сих пор хранится серебряная брошечка с якобы аметистиком.

Только в шестидесятых мама немного оттаяла. И даже купила красивый полированный гарнитур темного дерева.

А тут приехала подруга сестры, муж которой, военврач, служил в Германии.

Что бы мы делали тогда без жен военных? Они привозили тонны всяких прекрасных мелочей, которых так не хватало советским людям: полосатые шарфики, гипюровые манишки, а главное — гобелены. Всамделишные гобелены с бахромой, которые вешались на стены.

Только у нас на стене висел трофейный немецкий палас, гордо именовавшийся ковром. И потому гобелен с оленями и девушкой положили на полированный стол вместо дорожки.

Да. И это было красиво.

Иногда я встречаю такие гобелены в антикварных группах или в фильмах о прошлом.

Сейчас я сама себе хозяйка, и потому на полках с книгами теснятся безделушки, сувенирные тарелочки, камни, стеклянные цветы… И слоники тоже, правда их не семь. Но слоники есть. Может, и пошлость-мещанство. Но в душе каждого должен быть некий внутренний уголок, который ты строишь сам. Только сам. И украшаешь его как хочешь и чем хочешь. Даже если это мещанство и пошлость.

На моей памяти модные ураганы случались не раз. Даже не два. Такие ураганы сопровождали меня всю жизнь. Первый связан с креп-сатином, креп-марокеном и панбархатом. Все это можно было купить в магазине и пошить. Другое дело, что панбархат был очень дорогой, узоры из настоящего бархата на настоящем шифоне. Я и сейчас улыбаюсь, вспоминая разгуливавших по Алайскому дам в панбархате под китайскими зонтиками и с китайскими веерами и стоящих за прилавками продавщиц в панбархатных платьях национального покроя с выглядывавшими из-под них иштан, то есть узбекскими шароварами.

Второй — бум разлетаек. Так тогда назывались короткие свингеры, носимые в комплекте с узкими юбками и шляпками-менингитками. Теми полосками, которые аккуратно прикрывали середину головы и доходили до ушей. Если в Ташкенте волноваться было не о чем, то в холодных районах, видимо, подцепить менингит было как нечего делать. Так что название было как можно более метким. Кстати, не стоит думать, что в СССР все одевались так, как показано в очень нелюбимом мной за вранье фильме «Стиляги». Достаточно посмотреть фильмы того времени «За витриной универмага» и «Улица полна неожиданностей», а также «Покровские ворота», чтобы увидеть правду.

Одевались даже очень модно, и, скажем, в Ташкенте не было дефицита. Просто потому, что люди шили у портних. Помню, как мама изумленно рассказывала, что за границей индпошив гораздо дороже готового платья. Так у нас было. Но всему свое время. Вот и у нас… Но я до сих пор считаю, что не было моды элегантнее и женственнее, чем мода пятидесятых.

И тут вдруг в моду вошли капроновые платья и блузки со спущенными с плеч рукавами-фонариками и воротничками-бантами. С ними оказалось сложнее, поскольку не сразу выяснилось, что носить под платье комбинацию — неприлично, а нужен чехол.

Далее наступило время кринолинов. По пышности соперничавших с кринолинами аристократок. Вкупе с начесами. Тоже чем объемнее, тем моднее.