Татьяна Перцева - Город уходит в тень

Вот обошла я коров и полдня скоротала. Бегу во двор, где ведутся оживленные переговоры со старьевщиком. Ходили по дворам старьевщики. Скупали одежду ношеную. Потом ее перешивали и продавали по дешевке. В те времена с одеждой было не очень. И денег было не очень. Вот и покупали перелицованные пальто, перешитые платья. Но так просто не продашь. Старьевщики давали такую бессовестно низкую цену, что проще не продавать. Можно и самим перелицевать. Чаще всего именно этим и заканчивалось, сделка срывалась. Старьевщик брал мешок и удалялся. А мне опять делать нечего. Разве что пойдут по дворам продавцы «жареного кукуруза», больших, склеенных сахаром шаров того, что сейчас называется попкорном, сложенных в бездонных мешках. Или шара-бара приедет. Но это же ненадолго… бутылки забрал и отбыл.

Именно в один из таких бездельных дней соседская девочка Рая Мухтарова, жившая напротив, позвала меня собирать листья одуванчиков по берегам арыка, утверждая, что ее бабушка делает из них салат. Вполне вероятно.

Набрали мы листьев, потащили к ней, и она решила кое-что мне показать. Дала книжку с пьесой «Шелковое сюзане» (на русском) и взяла на кухне какие-то зеленые стебельки. Сказала, что это усьма, помяла, выжала сок на донышко перевернутой пиалушки, взяла спичку и стала наводить брови. Ну и кто бы устоял?

Главное дело, у меня самой брови до сих пор такие, что никакой усьмы не надо, и позже, в девятом классе, ехидина классный наш Батурин с утра посылал меня краску смывать, на что я каждый раз демонстративно плевала на платок, терла брови и показывала ему абсолютно чистую ткань.

Но тут как же: такая возможность, а я не участвую?!

Короче, навела я себе красоту одной линией. Через переносицу. Не буду подробно расписывать, чем кончилось дело, когда мама все это увидела. Угол в маленькой комнате был давно мной обжит…

Ну, были еще кое-какие дела: ободрать уличный урюк, пока зеленый (рос у нашего дома в пересохшем арыке), забраться во двор к Вовке Водопьянову и нарвать зеленых яблок. Вишни росли у дома Вали, перейти через Кренкеля на Малясова. Второй дом от угла. Ну и у дома татарской семьи. Рядом с колонкой. Я так понимала, что воды во дворах не было и воду таскали из колонки. Для того, чтобы добыть воду, нужно было накачать ее, с силой поднимая и опуская ручку. Вишни были ничейными. Но пока они еще созреют! Зеленые вишни — невкусные!

Кстати, миндаль и ленкоранская акация росли на Финкельштейна, тоже за углом… Пока все навестишь, пока всего нарвешь…

Или вдруг на улице появятся Зуля Иноятова и (или) Вика Остапчук. Всего на год старше, но мы этого не замечали. Зуля, Зулечка, слава богу, увиделись! Она живет там же, на Малясова, только на другой стороне. Напротив дома 24, где жила Вика. Полюбуемся вместе с ними на холодного сапожника, который сидел прямо у стены Викиного дома. На улице. Удобно очень было. Вся улица к нему сбегалась. Потолкуем о своих делах. У меня до сих пор в памяти лихая Викина челка и «лисичкино» лицо Зули. Они почти не изменились. Только челка стала менее лихой.

Вот тогда я и увидела волшебство: изумрудный, затканный серебром китайский натуральный шелк. Для принцесс. Не иначе. Какая несправедливость, что почему-то никто не хотел этого видеть! Шили подушки-думки, халаты… А выйти на улицу, сверкая серебром? Ничего эти взрослые не понимали.

Притащила Зуля, похвастаться.

А я покой потеряла.

Дни тянутся, ленивые, жаркие… Но все хорошее заканчивается и начинается школа. Скучно-то как! В школу тащиться не хочется. Там все дразнятся, дылдой называют, и учиться надо… ой…

Еще лет пять, и мама напишет мне разрешение ходить во взрослую библиотеку, где добрые библиотекари дивились на такое странное явление, как девчонка, читающая вполне взрослые книги и даже рассуждающая по этому поводу… Времена были простые, нравы простые, слава богу, об органах опеки речь не шла, детей не отбирали за родительские шлепки, и книг было много. Проблема летних каникул была решена.

Как же нам плохо жилось при социализме! Ужас, как плохо. Колбасы не было. А за границей тыща сортов. Мяса не было. А за границей — какое хочешь. Джинсов и тех не было. Приходилось за 200 рэ у спекулянтов покупать.

Даже странно, что я как-то обошлась без оных. И муж мой тоже обошелся. И это в то время, когда вся страна мечтала о джинсах! Мне денег было жалко. Я их на книги тратила.

Раньше меня эти рыдания по бедным совкам раздражали неимоверно. Сейчас забавляют.