Михаил Талалай - Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения

Вступив на путь искусственной жизни, человек продолжал идти вперед в деле создания новых орудий.

Разумеется, проходили столетия или еще более длинные сроки между каким-нибудь одним изобретением и другим. Все эти изобретения требовали той или иной степени напряжения интеллекта, таланта.

И можно без преувеличения сказать, что продолжатели заветов первого гения, изобретшего первое орудие, нисколько не уступали по творческой изобретательности нашим нынешним техникам. Все различие между теми и другими только в условиях разнородных эпох.

Вначале в распоряжении человека в качестве орудий были предметы необработанные: деревянные рычаги-палки, осколки скал, простые камни. Естественно, что от этого первого периода до нас не могло дойти ничего в виде культурных остатков; деревянные орудия не сохранились, необработанные камни ничего не скажут современному исследователю о своем прошлом.

И только на старо-палеолитической ступени, в эпоху шельскую и ашельскую, мы начинаем встречать камни, подвергшиеся обработке, в роде «ручного рубила». При помощи этого орудия можно было защищаться, усиливая удар; пользуясь им можно было исполнять кое-какие работы: колоть, копать, резать, скоблить.

Весь продолжительный палеолитический период жизни первобытного человека ушел на усовершенствование этого универсального искусственного придатка к руке. Сначала рубило представляло едва отличавшийся от естественного камня «эолит»; затем обработка его становилась все более и более детальной; полировки камня еще нет, но число граней с течением времени увеличивается.

С этим орудием человек прошел весь последний межледниковый период, весь последний ледниковый; и только в эпоху после ледниковую кроме камня появляется новый материал, расширяющий употребление орудий: кость. Первый человек, догадавшийся применить помимо дерева и камня кость, для своего времени был величайшим из изобретателей, не уступающим, например, Эдисону.

После ряда мелких усовершенствований и побочных изобретений, человек неопалеолитического времени уже обладает разнообразными удлиненными орудиями из камня, зубчатыми гарпунами из оленьего рога, костяными иглами, долотом, лопатами, сверлами. В период кроманьонской расы он уже стоит на значительной культурной высоте: одет в звериные шкуры, при помощи орудий строит жилища. Переходя в неолитическую эпоху, он отдает себя уже всецело во власть орудий и искусственно созданных внешних предметов. У него есть топоры с отверстиями для рукояток; есть сложные свайные постройки, иногда в виде целых поселков; в этих жилищах имеется значительный инвентарь: всевозможная утварь, каменные, костяные, деревянные орудия производства; копья с каменными наконечниками, стрелы, каменные кинжалы; есть довольно развитая керамика – урны, кубки, тарелки, чашки.

Этот человек новокаменного века уже мало чем отличается по существу от человека следующих потом бронзового, железного веков и от представителей исторических народов. Он в значительной степени «оброс» материальной культурой, опутан искусственными предметами. Он уже и организм, и не организм. Он поистине – «человек-вещь», небывалое чудовище среди остального животного мира.

И чудовище не потому, что искусственные предметы составляют его собственность, а потому, что отличаются особым свойством: являются как бы внешним продолжением органов тела.

В самом деле, все технические изобретения, начиная с первой палки и первого камня, в силу их целесообразности как бы дополняют структуру человека, расширяя и усиливая круг его физического действия в окружающей природе. Рука с кистью, сжатой в кулак, оказалась прообразом дубины или элементарного кастета; зуб или ряд зубов – прообраз долота и пилы; палец – прототип гвоздя, бурава. Как справедливо указывает Липперт 341 341 Юлиус Липперт (Julius Lippert; 1839-1909) – австрийский историк, культуролог, этнограф-эволюционист. , «камень для разбивания орехов у первобытного человека был как бы органической проекцией челюсти». И, действительно, все орудия непосредственно или в производном смысле можно назвать проектированием органов, причем подобное проектирование иногда бессознательно, иногда сознательно, сопровождает дальнейшее развитие техники вплоть до нашего времени. Современные оптические инструменты, усиливающее или исправляющие наше зрение, начиная от очков и кончая гигантскими телескопами-рефракторами, строятся по принципу преломляющей способности хрусталика глаза; микрофоны подобны барабанной перепонке уха; и подъемные краны или экскаваторы даже по внешнему виду напоминают допотопных чудовищ, не говоря уже об аэропланах, подобных летающим ящерицам-птерозаврам.