Михаил Талалай - Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения

Итак, обладая интеллектом в форме экранного мышления и способностью к непосредственной передаче мысленных образов, первичный человек постепенно развивал эти качества, чтобы компенсировать ими отсутствие специальных органов самозащиты.

Экранное мышление давало ему возможность принимать те или иные полезные решения к действию соответственно с окружающей обстановкой; способность к передаче мыслей на расстояние помогала ориентироваться в этой обстановке при помощи общения с себе подобными. Отправляясь на добычу пищи или на исследование новых полезных мест, человек мог без возвращения назад подавать мысленные сигналы оставшимся, мог призывать их на подмогу в случаях грозившей опасности. Таким же образом, при помощи психических передач, первичные люди «сговаривались» между собой о перемене стоянок, об отыскании новых прикрытий от нападения врагов, от неблагоприятных условий природы. Эти же свойства давали им возможность делиться с молодым поколением своим примитивным опытом жизни, предостерегать от ложных шагов.

Однако, достаточно ли было подобных качеств, чтобы род человеческий в его первичной дикой форме сохранился на земле и не вымер среди более сильных физически конкурентов на жизнь? Ведь и остальные живые тоже, как человек, обладали и интеллектом, и способностью мысленных передач, хотя и не в такой степени.

Загадочный факт перехода первичного человека к начаткам культуры как будто показывает, что этот скачок в новую эру был для нашего дикого предка необходимой гарантией для сохранения рода. Разумеется, «академическая» наука, отметающая всякий провиденциализм в своих объяснениях жизненных явлений и не признающая никакого вмешательства потусторонних сил в жизнь мироздания, может объяснить момент этого великого перелома только простым случаем. Со времен Дарвина всей земной, да и небесной, эволюцией руководит именно его величество слепой случай, подверженный законам механики и математической теории вероятностей. И заменить этот слепой случай какой-либо верховной Мыслью или Волей никакой серьезный ученый не в праве, хотя и признает даже у самого себя и существование разума, и существование воли.

Таким образом провиденциализм, иначе говоря – участие Провидения в исторических процессах, выходит за пределы науки и позволителен только в религиозно-философском аспекте. В таком духе трактовал всемирную историю Боссюэ 339 339 Жак-Бенинь Боссюэ (Jacques-Benigne Bossuet; 1627-1704) – французский богослов, писатель, церковный деятель. Выдающийся проповедник. Епископ департамента Сена и Марна. , в таком приблизительно смысле понимал течение ее Гегель, у которого универсальный абсолютный разум должен был пройти стадии от созерцания до высшей ступени самосознания.

Применяя к вопросу о переходе первичного человека к зачаткам культурной жизни наш христианский провиденциализм, мы должны прийти к заключению, что, оставаясь в своем животном до-культурном состоянии падший человек без сомнения погиб бы и физически, и духовно. Только обезопасив свое физическое существование, развив интеллект и пробудив в себе угасшие представления об утерянной истине, красоте и добре, он мог дойти до идеи искупления от изначального греха и восстановить хотя бы отчасти в новой форме до-греховную свою духовную высоту и близость к Богу.

Утерянный рай уже не мог быть возвращен человеку без перехода через временное очищающее небытие. Но приобретение того состояния, при котором восстанавливался путь к конечному спасению, оказалось возможным.

Поднимались люди из первобытных низин к высотам цивилизованной жизни; разрушали своими руками то, что было создано в искании блага и счастья; возводили строения новых цивилизаций…

И во всех этих попытках, в ломке и в изменениях социальных условий, в развитии науки и техники – никогда ни один человек не достигал высоты того безвестного гения, который в далекие доисторические времена ослепил современников величием своего изобретения. Никто из других людей не в состоянии своей личностью так глубоко разделить историю человеческого рода на две эпохи: до него и после него. Только он, этот гений, величайший из всех, восприял эту честь.

В минуту ли борьбы с врагом из животного мира, во время ли устройства примитивного жилища, взял он в руку случайно сломанную массивную древесную ветвь; почувствовал, какую помощь организму оказал этот предмет; и осенила его сознание необычная до тех пор мысль: пользоваться этим предметом для подобных надобностей в будущем.