Мишель Деон - Высший круг

Как и его супруга, мистер Портер переоделся. Темнозе­леный костюм и розовая рубашка подходили для завтрака.

К обеду советник президента Эйзенхауэра облачился в костюм для гольфа: брюки с напуском на клетчатые носки, тви­довая куртка цвета увядшего вереска, рубашка в полоску, шотландский галстук. Он был бы похож на клоуна, если бы его лицо внезапно не озарялось простодушным весельем, а его взгляд не загорался, выдавая его пристрастие к радостям жизни — вину, вкусной еде и даже хорошеньким женщи­нам, которых он открыто разглядывал, когда за ним не сле­дила миссис Портер. Сначала растерявшись от уверенности этого человека, которого называли таким могущественным, Артур быстро был им очарован и заинтригован.

— Я послал за вами в туристический класс, где вы, по идее, должны были ехать, — сказал Портер на превосходном французском, — а вас, в конце концов, отыскали в первом классе, так что я рад за вас. Ресторан очень хороший. Шеф-повар — француз. Еще никто не видал англичанина, кото­рый умел бы готовить. Спортзал, где мы видели друг друга нынче утром, лучший из всех судовых спортзалов компании «Кунард». В общем, тут много места, а это хорошо для тако­го человека, как я, которому нужно ходить, чтобы думать. Двадцатью пятью веками раньше я был бы перипатетиком… Всегда на что-нибудь да опоздаешь. Старая карга, что сей­час уселась напротив моей супруги,— жена мэра Бостона. Они обе злюки, что одна, что другая, и большие снобы, чем ночные горшки, как вы говорите по-французски, — меня всегда умиляло это сравнение.

Артур не понимал, зачем Портеру так уж было нужно залучить его за свой столик.

— Я вижу, — продолжал тот, — что вы быстро подружи­лись с профессором Конканноном. Человек большого ума. Немного сумасшедший… Вы понимаете, в чем дело: капля ирландской крови, которая зачастую переполняет чащу. Он будет вести у вас два часа в неделю на первом курсе. Ориги­нальный взгляд на новейшую историю, не слишком правиль­ный в политическом плане, но интересный в той мере, в какой он побуждает к спорам. Самый лучший номер его програм­мы выстроен вокруг Нюрнбергского процесса над нацист­ским руководством. Он рассказывает о процессе, усаживая на скамью подсудимых Сталина, Молотова и Берию, которые поначалу сторонятся немцев, а потом сводят с ними дружбу. Берия и Гиммлер со смехом спорят о том, кто больше истре­бил цыган, евреев и христиан в концлагерях; Риббентроп с Молотовым, как старые знакомые, подписавшие шутовские договоры, распивают шампанское, которым немец когда-то торговал; Сталин с Герингом рассказывают друг другу про свои любовные похождения. Он наверняка покажет вам этот номер, который теперь хорошо обкатан, сопровожден ана­лизом обвинительной речи, детальным разбором защиты и законности приговоров. Однажды, втайне от Конканнона, я велел записать эту сумасшедшую лекцию. Президент от нее в восторге. Он прокручивал ее уже три раза. При этом Конкан­нон внушает некоторое беспокойство руководству универси­тета. Молодые американцы, едва ли знающие, кто такой Гит­лер, теряются от столь вольной трактовки истории. Это было настолько далеко от них в пространстве, да уже и во времени! Десять лет! Но вы, представитель старой больной Европы, вы не соскучитесь. Я буду называть вас Артуром, хорошо? Я так хорошо изучил ваше досье, что чувствую себя немного вашим другом.

Помимо исполнения своих обязанностей в Вашингтоне, Алан Портер был президентом фонда, который предоставлял трехлетние стипендии иностранным студентам. К его вели­кому удивлению, Франция выставила лишь Артура Моргана, тогда как другие европейские страны предлагали множест­во кандидатов. Единственная кандидатура от страны, где в парламенте было столько коммунистов, выглядела подо­зрительно. Не подсылают ли к ним пропагандиста, возмож­но, даже шпиона, состоящего на службе у КГБ под маской интеллигента, удрученного несправедливостью, царящей в капиталистическом мире? Расследование, проведенное по­сольством в Париже, успокоило его на этот счет.

— Я даже могу назвать вам девичью фамилию вашей ма­тери, дату ее свадьбы, день, когда ваш отец пал смертью храбрых в Германии; ваши оценки на выпускных экзаме­нах, ваш результат в беге на 800 метров; цвет глаз девушки, с которой вы встречались на первом курсе юридического факультета и фамилию мужчины, за которого она вышла замуж, к вашему великому облегчению; какое агентство на­нимало вас на работу два лета подряд, чтобы водить аме­риканских туристов по Парижу и Версалю. Мы ценим эти качества, дорогой Артур. В мире не хватает людей, способ­ных в нужный момент подать друг друту руки, чтобы спасти цивилизацию, рушащуюся среди мерзости и лжи.