Похоже, ей это удавалось. На лице у Гали появилась улыбка неловкости, она немного помедлила, а потом снова покрутила рукой с сигаретой в воздухе.
– Ну, например, мой любовник каждый месяц дает мне определенную сумму. Заработок это?
И мне тоже, просилось у Маргариты с языка. Хотя это и было бы неправдой. Деньги, данные ей Владиславом, уже совсем подошли к концу, и больше он ей пока не давал.
– А если преподавать русский язык? – спросила она.
Галя, как Маргарите и хотелось, решила, что речь идет о ней самой.
– Да кому он нужен! – сказала она доверительно.
– А если французский соотечественникам?
– Французский соотечественникам? – переспросила Галя. И с отрицанием покачала головой. – Нет, я вообще стараюсь не общаться с соотечественниками.
Официант, появившись около них, принялся перегружать на стол содержимое принесенного подноса. Они заказали себе всего лишь по кофе – Маргарита экспрессо, Галя капучинно, – по порции орехов – фундука и бразильского, – а официант уставлял стол и уставлял: каждой сахар в отдельной сахарнице, и отдельно ложечку на блюдце для орехов, и по молочнику со сливками на блюдце, если захочется добавить, и по влажной салфетке еще на одном блюдце. То еще было кафе, за распектабельность здесь брали, надо полагать, без жалости.
– А почему вы стараетесь не общаться с соотечественниками? – спросила Маргарита, едва официант отлетел.
– От них, Рита, одни неприятности, – сказала Галя, не поднимая на нее глаз, поднося к губам чашку с кофе.
– Но я, кстати, тоже ваша соотечественница.
Галя, не отпив, оторвала чашку от губ и взглянула на Маргариту.
– Вы – другое. Вы здесь не живете. Наоборот: с вами мне очень даже хочется пообщаться.
– А как вы распознали, что я здесь не живу?
– Потому что по вам видно.
Галя ободряюще улыбнулась Маргарите и, вновь поднеся чашку к губам, наконец, отпила из нее.
Маргарита чувствовала себя задетой. Правда, если бы по ней не было заметно, что она не парижанка, Галя бы к ней не подошла
– А если бы вы не были натурализованной, как бы вы тогда зарабатывали? – задала она новый вопрос.
– И думать не хочу! – с живейшим чувством воскликнула Галя. – Какая тут работа для русских?
– Нет, все же? – нажала на нее Маргарита.
– Идти на панель, – сказала Галя. – Другой работы нет. Кому ты нужна.
Маргарита потерялась. Слишком неожидан был Галин ответ.
И утратила осторожность.
– Нет, как же, а вот я знаю… слышала, – с косноязычной сбивчивостью понесла она, – художники, и кто бизнесом… и вообще всякие другие… находят свою нишу…
– А вы что, хотели бы найти здесь себе работу? – спросила Галя.
Делать было нечего, следовало раскрываться. Да и как иначе, не раскрывшись, она бы выяснила то, что ей требовалось.
– Я бы хотела, Галя, – сказала она, – чтобы просто чем-то заниматься. Каким-то делом. Ну, и чтоб это приносило какие-то деньги. Пусть и небольшие. А то у меня… Я в Париже как раз с соотечественником, – она выделила голосом это слово, усмехнулась, – и он, видите ли, вроде вашего французского мужа, не хочет мне помочь ни с каким устройством… хочет, чтобы я только дома, никуда… я просто не знаю…
Она начала снова сбиваться в косноязычие, потому что Галя, держа чашку со своим капучинно у губ, смотрела на нее совсем иным, чем еще минуту назад, без следа прежнего открытого доброжелательства, пронизывающим, испытующе-жестким взглядом.
– А вы же сказали, Рита, – опуская чашку, проговорила она, – что скоро в Россию?
– Может быть, придется, – подтвердила Маргарита.
– Нет, а точнее?
– Ой, я не знаю. – Маргарита видела, что Галя спрашивает ее не просто так, с каким-то смыслом, но что именно стоит за этим ее вопросом, было Маргарите не ясно. – А что? – спросила она сама.
Галя помолчала. Маргарите было отчетливо видно, Галя колеблется. Как она сама минуту назад перед тем, как раскрыться.
– Мне, Рита, нужно кое-что передать в Москву. – Галя решилась. И взгляд ее вновь стал полон ясного, улыбчивого доброжелательства. – Я бы хотела, чтобы вы захватили с собой. Ничего тяжелого, рук не оттянет. – И, словно предупреждая вопрос Маргариты, потрясла головой: – Не наркотики, нет, упаси Боже! Микрофоны. Три микрофона. Сможете? Можно было бы, конечно, послать почтой, но посылать обычной… это все-таки микрофоны, не табуретки. А экспресс-почтой – дорого невероятно, никакого смысла. Вы спрашивали о приработке. Вот как раз самое то, ответ на ваш вопрос. Здесь подешевле, в России подороже. Был бы спрос. Захватите? Сможете?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу