Боевик приблизился, дуло автомата ткнулось Леопольдо в грудь. Боевик кивнул в сторону Ахмеда. Леопольдо, не сказав ни слова, поплелся к Ахмеду. Ахмед разговаривал с Рахимом, но когда Леопольдо оказался в метре от него, резким движением сбросил с плеча автомат, коротко замахнулся и всадил приклад в живот Леопольдо.
Леопольдо охнул, согнулся и упал на колени. Послышался запоздалый, протестующий окрик Рахима, но Ахмед оставил его без внимания, одной рукой продолжая удерживать автомат, второй – схватил Леопольдо за шею и поднял того на ноги.
– If I say, you obey [64] Если я говорю, ты подчиняешься (англ.)
, – в нос ударила вонь изо рта Ахмеда – смесь ката, молока верблюдицы и еще бог знает чего.
Леопольдо испытал облегчение, когда воздух вновь наполнил его легкие. А он-то думал, пока корчился эпилептиком в ногах Ахмеда, что этого уже никогда не произойдет. В глазах защипали слезы, но горячий воздух высушил их быстрее, чем они скользнули вниз по щекам. Боль отступала, а вместе с ней в тело Леопольдо возвращалась жизнь.
– Don't fuck with me! – рявкнул Ахмед, прижав дуло автомата к подбородку Леопольдо. – Do you understand me, italian dog? [65] Не шути со мной… Ты понимаешь меня, итальянская собака? (англ.)
– Yes, – прохрипел Леопольдо. – Yes [66] Да… Да (англ.)
.
Ахмед оттолкнул Леопольдо.
– Go to the car [67] Иди к машине (англ.)
, – дуло автомата качнулось в сторону машины.
Сопровождаемый боевиком, Леопольдо направился к машине, забрался в салон и замер в дальнем углу, на покореженных, будто от болезни, изъеденных ржавчиной обломках сиденья, ощущая нестерпимое желание утолить внезапно появившуюся жажду, унять сердцебиение и оказаться отсюда как можно дальше. Подальше от Сомали, его жестокого африканского солнца и людей, не желающих ценить ни собственную жизнь, ни жизни других людей. Водитель протянул охраннику Леопольдо пучок листьев ката. Тот ухмыльнулся, поблагодарил и сунул их в рот, задвигал челюстями, как корова на пасовище.
Леопольдо положил голову на колени и закрыл глаза. Жажда не отпускала, как и желание вырваться из этого ада. Подумал о капитане. Позавидовал. Тот, наверное, уже дома. Хотел понадеяться на его слова, брошенные перед расставанием, но скепсис победил, затолкал их как можно глубже в подсознание и забыл, как старую, ни на что не годную рухлядь, укрытую беспамятством на чердаке. Услышал, как Ахмед присоединился к компании. Машина тронулась с места и, набирая обороты, покатила, давя колесами обеденный жар и комки воспоминаний, все еще цепляющиеся за настоящее.
Леопольдо вспомнил, что забыл попрощаться с Рахимом, поднял голову, но того и след простыл. Крыши домиков дрожали в отдалении, бились в ознобе, изнемогая от зноя, окутавшего их прочными канатами настоящего. Леопольдо смотрел на эти полуживые крыши, не испытывая никаких эмоций. Так смотрит человек на нечто привычное, то, что всегда перед глазами было и будет впредь. Так и Леопольдо. Внутри него не было радости от осознания того, что он покидает это место. Не было и надежды, что в будущем его ждет что-то другое. Кто-то назвал бы это предчувствием, кто-то формой острой депрессии, рвущей на части нутро человека, утратившего веру в будущее. Так или иначе, но Леопольдо казалось, что он еще увидит это затерянное посреди безводной пустоши кочевое селение, поэтому не ждал от будущего никаких подарков.
Когда в отдалении показалось селение, а ветер принес соленый запах моря, в груди Леопольдо впервые за это время затеплилась надежда. Неужели, и правда, он скоро станет свободным? Взгляд Леопольдо словно приклеил кто к ветхим одноэтажным домикам впереди. Где-то зашуршало море, и надежда Леопольдо окрепла. Он побежал взглядом, перескакивая с одного домика на другой, силясь увидеть море, а там "Италию" или какое-либо иное судно, которое вернет его домой. На долю секунды Леопольдо почувствовал грусть, вспомнив о матери. Как будто слышал ее слова, которые она обязательно скажет по его возвращении: "Не послушал меня, Леопольдо. А я что тебе говорила? Послушал бы мать, ничего бы этого не было".
Местность изменилась. Давно уже, но Леопольдо заметил это только сейчас. Тут и там землю прорезали сухие русла рек. Среди песка проглядывали угрюмые, мрачные скалистые наслоения, бурно усыпанные зелеными пятнами низкорослой травы и высокого кустарника. С высоты донесся крик неизвестной птицы, встряхнул скучающую тишину этой местности и затерялся в отдалении. Леопольдо выглянул в окно, попытался увидеть среди бледной бирюзы дневного неба птицу, но яркие лучи солнца, бьющие в глаза с точностью снайпера, залегшего на крыше, заставили его отказаться от этой затеи.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу