Владимир Данилушкин - Дача ложных показаний

У нас и генералов в городе избыток, как по всей России. Сугубо штатские люди охотно причисляют себя к лампасникам. Есть уже и ветеринарный генерал, и налоговый. Где раньше был просто директор, там теперь генеральный. Не говоря уж о бандитах, там своя иерархия.

Силовых структур расплодилось, и в каждой штаны с лампасами. Там, где в американском боевике действует сержант — у нас майор, где у них капитан — у нас генерал. Специфика, что ли, такая — в противовес ширящейся демократии? Когда генералов слишком много, то и приказов очень много, а выполнять их некому, никто не хочет быть простым солдатом, закрывать непонятную амбразуру, отстаивая неизвестно что.

Поскольку генералы без армий хороши только на свадьбах, у нас должно быть очень много свадеб. Возможно, разовьется свадебный бизнес, как в Лас-Вегасе. Сейчас-то по субботам разъезжают небольшие колонны в японских машинах с двойными кольцами, похожими на знак «стерео», с включенными фарами, и все громко, противно сигналят. Свадьба походит на ДТП. А раньше сигналили, лишь когда хоронили таксиста. Странное чувство обуревает. Чувство вселенского обмана и подвоха. Может, стоит включить в свадебный кортеж парочку боевых машин пехоты и генеральский бронированный лимузин?

Впрочем, ничто не должно напоминать женихам призывного возраста об армии и дедовщине. Но она так глубоко проникла в поры, что ее можно ощущать, будучи штатским немолодым человеком, снятым с воинского учета по возрасту. Раньше в слове «армия» слышался отдаленный гул канонады, а теперь «жилищные сертификаты» и «дедовщина». Ты можешь послать генерала подальше, но он имеет право послать тебя на смерть. Известны многие случаи, когда солдат закрыл грудью генерала и никогда наоборот. Генерал может закрыть грудью женский бюст.

Раньше-то как было? Скажем, открылся новый цех птицефабрики. Выступила птичница Агафья Тихоновна, ударница, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, работающая в счет завершающего года пятилетки. Затем начальник цеха — поблагодарил партию и правительство за заботу о народе, повышение благосостояния. Ленточку перерезал ветеран. В церемонии открытия принял участие секретарь обкома. Коммунисты, конечно же, лицемерили, выставляя вперед простой люд, а может, искренне заблуждались? Я никогда не был начальником, но не чувствовал себя неполноценным человеком. А вот теперь иное.

А теперь как? Запускали установку для производства комбикорма, построенную ушлыми предпринимателями, в репортаже умельцев даже не назвали и не показали, чтобы не было халявной рекламы. Приехал губернатор, перерезал ленточку, покрасовался, выступил, нацелил, пообещал процветание, производное от своей фамилии. И все.

Если ты не генерал, тебя никто слушать не будет и слово не даст. Даже если ты не привык лезть за ним в карман. Пожалуй, я не удивлюсь, если в репортаже о свадьбе прозвучит, что на ней присутствовал генерал, а о женихе и невесте ни слова.

Ой, вспомнил! Перед отъездом в Питерские земли Стас приладился бывать на свадьбах среди незнакомых людей. Впрочем, стоило ему назваться, собравшиеся ревели от восторга, просили автографы и договаривались о последующих банях, рыбалках, пикниках.

Стас не был генералом, но к нему, а значит и ко мне, прислушивались, мы были нужны. Вдвоем составляли боевую единицу. Будто играли во «Что? Где? Когда». Но такое возможно только в тандеме. Одному не пробиться…

Вообще-то о главном я так и не сказал. На конец приберег. Для чего стремился в северную столицу? Хватит лукавить с самим собой. Я ведь ехал в Питер: встречаться с человеком, потерявшим сына. Неделя не прошла, как уехали Стас с Валентиной на материк, а их наследник погиб от огнестрельной раны. Три года уж прошло с того мига.

Я все хотел поговорить на эту тему, утешить, но не нашлось слов. Не умею я утешать. Правда, Стас признался однажды: мол, успокаиваешь, биополем действуешь. Мы с ним не остались в стороне от всеобщей моды находить энергетических вампиров и доноров. Когда наезжал в Магадан из поселка, часто заходил побыть рядом. Рта раскрыть не давал, каждую мелочь докладывал. Я даже обижался, но потом вдруг понял, что так лучше: беречь, не выплескивая. Болтовня отнимает энергию, а пополнять-то ее и не получается. Приезжая в курортный поселок, бывал у Стаса на втором этаже деревянного дома. Я знал его сынишку лет двадцать, помню младшим школьником, почему-то с санками в руках, в кожушке, облепленным снегом, ледышки болтаются на меховой оторочке шапки.