Вадим Месяц - Искушение архангела Гройса

Изображать неведение у меня получалось неплохо. Я видел некролог в «Красном знамени». Там так и написано: «Ушел из жизни на четвертом десятке легендарный проводник наших альпинистских групп по Тибету. Сергей Володарович Чернояров по кличке Человек-гора. Земля тебе пухом, друг!»

– Да не могли такого написать, свинячья рожа! – смеялся Чернояр. – Человеком-горой меня окрестили ты да Лысый. Меня если как-то и называли – то Володарычем. Человек-гора, ха-ха! Что я, индеец, что ли? Я последние годы вообще работал в Лхасе. У меня ноги больные, тезка. Какой мне Эверест? Какой Кайлас?

– Жив и слава богу!

– Жив – не то слово. Я жив и счастлив. Я вообще, если хочешь знать, радиоактивный мутант!

– Это точно…

Мы вернулись к застолью. Ребята уже порядочно захмелели. Сергей Иванович грозился «взять стрэльбу» и пойти поохотиться на ворон. Гарри убеждал его, что стреляет лучше. Мишка на кухне рассказывал Теляку о долгожителях в Беларуси. Их, по его мнению, было сейчас около шестисот человек. Лидируют женщины. Пятьсот женщин старше ста лет и сто мужчин. Флагман по числу долгожителей – Гродненская область. Потом – Минская, Брестская, Витебская. В Могилевской области их штук шестьдесят. В Гомельской – семьдесят. Теляк не спорил, лишь участливо кивал, думая о чем-то своем.

– Представляете, что будет, если всех их собрать вместе! – Мишаня рисовал картины необычного шоу. – Пятьсот столетних старух и сто стариков участвуют в марафоне Минск – Борисов!

– Зачем? – удивлялся Федор Николаевич.

– Мы покажем, как много пожилых людей в нашей стране, каков уровень жизненности и смертности!

– Кому покажем?

– Врагам! Тем, кто бомбардирует нас плюшевыми мишками и ханжески упрекает в отсутствии свободы слова!

– А у нас есть свобода слова? – иронизировал Теляк.

– Рытка, зганяй да пацюков [12] Пацюки ( бел .) – крысы. за каубаскай, – кричала Мефодьевна, отправляя дочку в погреб за колбасой. – Маргарыта, дзе ты?

Наконец все собрались за столом для заключительного тоста. Федор Николаевич поднялся с места и произнес речь за сельскую интеллигенцию. Учительница литературы, прожившая сорок лет бок о бок с учителем физики и труда. Пример трудового героизма, оплот семейных ценностей. Настоящие долгожители Гомельщины.

– За вас, за наших гостеприимных хозяев, – закончил он и предложил пить до дна, хотя самогонки в бутыли к тому времени почти не осталось. – За наш будущий марафон!

Присутствующие смачно выпили, вытерли подбородки кто салфеткой, кто рукавом. Наступила неловкая пауза, означающая, видимо, что кому-то надо спускаться в погреб за самогоном, но дед вновь заговорил про «стрэльбу», после чего Мефодьевна скрестила руки на груди, объявляя мораторий на возлияние. Тут же во дворе как по команде забрехали собаки, Чернояров игриво икнул и сказал слово «пардон» по-французски. Марыся Мефодьевна поднялась из-за стола, посмотрела на наручные часы и громко сказала, обращаясь ко всем присутствующим:

– Усё. Цяпер хадзем у школу батвинне пиздзиць! [13] Все. Теперь идем в школу воровать ботвинью! ( бел .)

Поутру выдвинулись. КПП проехали безболезненно: егеря в защитной форме посмотрели документы, посоветовали находиться в зоне не более суток. На дозиметре у самого въезда в зону отчуждения уже было сто двадцать микрозиверт. На обучение обращаться с металлоискателем Теляк времени не дал. Прибор с характерным названием «Следопыт» вручил Грауберману, мне дал самоделку и велел прочесать поле под заброшенной вёской в получасе езды от места нашего постоя.

Мы с Гарри пошли, слушая шум земли. Федор брел между нами, с утра он был непривычно хриплым и злым. Быстро показал, как работать со штангой, стараясь не пропустить ни одного клочка поверхности. Установил глубину поиска на уровень пятидесяти сантиметров и уверил, что успех нам обеспечен. Откуда бралась его самонадеянность, не знаю. Мне наше предприятие казалось поиском иголки в стогу сена.

Метеорит упал здесь чуть ли не тысячу лет назад. Первые находки имели место в начале восемнадцатого века; тогда же на обломках начали делать деньги. Какой-то купец купил огромный кусок Брагинского метеорита и перепродал его в Лондон, где тот благополучно исчез. Основные точки нахождения разорвавшегося болида: села Капоренка, Крюки и Колыбань. В настоящий момент собрано около восьмисот килограммов метеоритного вещества, хранящихся в государственных организациях и частных коллекциях. По некоторым оценкам, «черные копатели» вывозят из Полесья до трехсот килограмм палассита ежегодно, что позволяет предположить наличие существенно большего количества уникального космического вещества в нашей земле. Мы, к сожалению, археологическими навыками не обладали, спортивным азартом тоже. Камни как камни. Разве что притягиваются магнитом.