Евфимия - Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях

Более 20 лет благочестивая вдова странствовала из обители в обитель, совершила паломничество и по святым местам Палестины

Несомненно, что во время своих паломничеств Елена Сидорова встречалась с известными старцами и подвижниками благочестия того времени. К сожалению, в ее дореволюционном жизнеописании лишь указывается, что она вела переписку со многими подвижниками, без уточнения их имен. Однако сам факт того, что такая переписка имела место, подтверждает мнение И. К. Смолича о том, что в XIX столетии « религиозные вопросы занимали значительное место в духовной жизни русской женщины, и… женщины стремились решать эти проблемы не отвлеченно, а индивидуально и личностно » [33].

Но все-таки – с кем из русских подвижников того времени могла переписываться Елена? Позволю себе сделать одно, впрочем, очень спорное предположение. Как уже известно читателю, монашеское имя Елены Сидоровой звучало как Феофания (по-гречески – «Богоявление»). Подобным именем северных монахинь называли нечасто, поэтому можно предположить, что она могла принять или получить это имя, поскольку общалась с кем-либо из тогдашних подвижников благочестия, носивших такое же – например со святителем Феофаном Затворником или старцем Феофаном из Кирилло-Новоезерского монастыря…

Документальных подтверждений этому нет, и это всего лишь гипотеза. Но все-таки сам факт того, что провинциальная купчиха средней руки живо и искренне интересовалась духовными вопросами, говорит о многом. Выходит, даже в купеческой среде, традиционно слывшей «темным царством», могли интересоваться не только наживой, но и, так сказать, «вечными проблемами».

В ряде источников – в жизнеописании игуменьи Феофании, в «Соловецком патерике», – упоминается о встрече Елены Сидоровой со старцем Соловецкого монастыря Наумом-карелом. Возможно, об этом стало известно благодаря рассказам самой игуменьи Феофании. Встреча эта произошла в 40-е годы XIX века. Придя к старцу «для благословения и назидания», Елена поклонилась ему до земли. «Богу должно кланяться, а не карельцу», – сказал старец и, выбрав из снопа, висевшего над дверью кельи, три ячменных колоса, подал ей со словами: «Вот тебе благословение, теперь их побереги, а после, когда будет нужно, сей и от плода их корми своих дочерей». Поначалу она не поняла смысла столь странного подарка и совета – и более того, была неприятно удивлена ими, поскольку в то время ей было уже за сорок, а вторично выходить замуж она не собиралась. Смысл слов о. Наума открылся ей только впоследствии, когда у нее, к тому времени игуменьи, появилось множество духовных дочерей.

В 1852 году, когда дети Елены выросли и обзавелись семьями, она поступила послушницей в Холмогорский Успенский монастырь и спустя три года была пострижена в рясофор с именем Евгении. В июне 1860 года инокиня Евгения была определена в число послушниц – вероятно, этой формулировкой в послужном списке обозначено время ее приукаживания. Сведений о том, какие послушания она выполняла в монастыре, не имеется.

Согласно послужному списку, монашеский постриг матери Феофании состоялся 20 октября 1862 года. Это опровергает данные И. К. Смолича о том, что мать Феофания была пострижена в 1860 году, когда ей было 60 лет. Также являются неточными и сведения Смолича о принятии ею великой схимы через пять лет после пострига в мантию – на самом деле игуменья Феофания приняла схиму за год до смерти.

Старец подал ей колосья со словами: «Вот тебе благословение, теперь их побереги, а когда будет нужно, сей и корми своих дочерей».

Впрочем, вряд ли стоит упрекать за это человека, писавшего свой труд по истории монашества на чужбине, без доступа к архивным документам. Скорее, северянам – и архангелогородцам, и вологжанам, землякам матери Феофании, – стоит вспомнить его добром за то, что он почтил мать Феофанию, поместив ее жизнеописание среди житий выдающихся русских монахинь-подвижниц. 2 января 1866 года 66-летняя монахиня Феофания стала настоятельницей возрождавшегося Шенкурского монастыря.

История о том, как и почему она стала игуменьей, была связана с чудом. Епископ Архангельский и Холмогорский Нафанаил, которому принадлежали инициатива и почин в возрождении Шенкурского монастыря, решил избрать игуменью для него с помощью жребия. «Помолившись Божией Матери, он вынул жребий с ее именем». Эту процедуру епископ повторил дважды. Однако оба раза ему попадался жребий с именем монахини Феофании.