Владимир Топилин - Страна Соболинка

Топится ум Юрия от тяжелых мыслей, как восковая свеча от огня. Куда ни кинь – всюду клин. Не стоит Макаровым предъявлять права на собственность источника. Ничего из этого хорошего не получится. Пусть будет так, как есть. Правильно, достойно, похвально, что настоящие старожилы, промысловики-соболятники, даже в нетрезвом состоянии скупы на тайну слова: «Не раз обжигался». Любой из них много что знает, в каждом распадке есть свой секрет, да молчит. Так стоит и ему придержать язык за зубами. От этого Макаровым будет больше пользы.

Время шло. За днями проходили дни, недели, месяцы. В душе Юрия нарастала тревога: «Я здесь, а там…». Что происходит без него «там», в городе, оставалось только догадываться. Неизвестно, как ведет себя молодая жена, о чем говорят друзья, что предприняли враги и конкуренты. Юрию было необходимо оказаться там, но он еще ждал, силой воли удерживая себя от порыва: «Еще рано». Когда наступит тот час, ему оставалось только предполагать. Необходима была информация, любая, даже в несколько слов, которая могла дать определение его дальнейшим действиям. Связь с прииском была слабенькой. По рации можно было поговорить лишь с базой. Попросить кого-то перезвонить – значит, привлечь к себе внимание. Юрию был нужен связной, который мог без проблем передать информацию, стоящую много. В этом ему опять помогла Вера.

И как он сразу не догадался? Все это время, ломая голову, Юрий забыл, что Вера собиралась ехать в город к дочери. Людмила в июле успешно сдала вступительные экзамены в университет, денег хватило заплатить за поступление и один семестр, и теперь обустраивала свой быт в общежитии, готовилась к учебе, а вечерами подрабатывала техничкой в Торговом центре. Ирина вздыхала:

– Эх, если бы я была там, она бы жила у меня на квартире!

Юрий опускал глаза, думал про себя, никому не говорил: «Эх, если бы я был в городе, я ей бы снимал квартиру, и полы она не мыла».

Лишь в последний день, когда охотница закидывала сумки с продуктами в кузов, а Толик прогревал двигатель машины, Юрий вдруг понял, что ему нужно. Быстро он нашел какой-то клочок бумаги, попросил у Толика карандаш, написал и передал Вере телефонный номер и несколько теплых слов:

– Пожалуйста, Вера, позвони по городскому вот по этому номеру: это моя мама… Скажи, от меня. Договорись с ней о встрече, а потом передай вот эту записку, пусть напишет ответ!

Вера молча кивнула – сделаю! И Юрий в этом не сомневался. Он очень уважал эту женщину. С тех пор как он увидел ее и пережил все трудности, его представление о ней изменилось в корне. Сначала он просто старался показать себя перед ней в перспективных красках. Так бывает всегда, когда где-то на лоне природы, в условиях, приближенных к экстриму, в кругу мужиков вдруг появляется представительница слабого пола. В жилах сильных мира сего вдруг начинает бурлить первобытная кровь, нутро взрывается обезьяньим инстинктом: «Я самый лучший среди всех!» В такие моменты мужчина выказывает все, на что он способен. Он будет важно, с глубоким чувством самодовольной уверенности управлять лодкой, вести машину по непроходимой дороге, идти по тайге указывая путь и прочее. А в городе, когда вокруг сотни, тысячи женщин несут, надрываясь, тяжелые сумки с продуктами, он пройдет мимо, не заметит, и хорошо, если где-то в автобусе уступит место или откроет дверь подъезда. Но здесь! Образ Феди Маклакова меняется с точностью до наоборот, как это было миллионы лет до нашей эры: «Вы хотите присесть? Подождите, я вам курточку свою постелю, чтобы не продуло!», «Не поднимайте полено! Оно тяжелое!», «Не трогайте нож, он очень острый, я сам почищу картошку!». При всем этом грудь охотника колесом, подбородок кверху, живот втянул так, что вздохнуть не может. И начинаются подвиги: дрова колет стальной дровосек; груз переносит Геракл; пулю пускает Айвенго. Кажется, выскочит мамонт из кустов – порвет на портянки и шкуру бросит к ногам. И все это только потому, что она – женщина!

Первые два дня знакомства перед Верой и Ириной Юрий разыгрывал образ этого самого Феди Маклакова. Однако спесивый пыл скоро угас. Это началось утром второго дня, с той минуты, как он хотел научить Веру разводить костер. Получилось наоборот: Вера научила Юрия разжигать огонь с первой спички. Потом он решил показать женщинам, как надо укладывать котомку, правильно носить ружье, с какой скоростью шагать по тайге, под каким углом рубить сухое дерево и некоторые другие уроки, от которых не было пользы. В первые часы знакомства он принял Веру и Ирину за туристов. А когда узнал, что Вера ходит в тайгу, сама добывает соболей и остается одна там несколько месяцев, долго не мог прийти в себя от удивления. Оказывается, Вера просто, без слов, в одну секунду заткнула его за пояс, как старую тряпку: опыт, мышление женщины для тайги было на несколько порядков выше, и оспорить это было невозможно, бессмысленно.