Владимир Топилин - Хозяин Спиртоносной тропы

И осекся, не договорив. Понял, что опять проболтался. Округлившимися глазами уставился на Кузю, пытаясь понять: услышал последние слова или нет?

Кузя услышал, но постарался быть к этому равнодушным. Заговорил так, будто знал об этом давно:

— Да уж, им только свистни — они порядок быстро наведут. Я вон в прошлый раз, когда в город ездил, Пантелей мне для родных весточку передавал. Они мне тоже. Так я через два дня «Черную оспу» на Перевале видел. Они что, просто так, на прогулку приезжали?

— Да нет же, дело правили. А какое — тебе знать не надобно. В крайней срочности, пока что.

— Значит, дядька Егор, говоришь, тебе все в русло направить, а «Черная оспа» сами все доделают? — изменив голос до низких тонов, прищурил глаза Кузя. — Значит, платочки те со знаками, что я от Хмыря в город возил, и который на горе под кедром нашел — не все так просто?

— Ишь ты! — усмехнулся Егор. — Взгляд-то, как у бати, такой же проницательный. И смышленый не по годам. Верно говоришь, так оно и есть. Ладно уж, расскажу, что значат платочки со значками. Зеленый цвет платка — это призыв, вроде как, приезжайте в нужный день. Белый — подождать. Желтый — быть готовыми. В какой день приехать, определяется ниткой по цветам радуги: красная — понедельник, оранжевая — вторник, желтая — среда и так далее, до воскресения. Далее вшиваются значки, опять же цветными нитками, где надо быть: прямоугольник — на Спиртоносной тропе, треугольник на Чибижекских приисках, круг — на Екатериновском хребте. На каждое место свой значок или два, а может, несколько. И последний, третий значок означает степень угрозы, каков разбойник и сколько их. Тут вшиваются только черные и белые нитки. Если белая, залетные бандиты — не так опасны, можно напугать, прогнать или арестовать. А коли черная — стрелять не медля.

Кузя надолго замолчал, думая над словами Егора. Тот, уже качаясь на табурете, пытался насыпать в трубочку табак. Искоса посматривая на Кузю, негромко посмеивался:

— Ишь, следачий нашелся! Все и сразу знать хочет, а такого не бывает. Иной раз самому додумывать надобно.

— И как ты Пантелею платок передаешь? — наконец-то выдавил Кузя.

— А никак. Для этого условное место есть, как раз под тем кедром, где ты платочек нашел. Я до этого послание в корни положил, а он, видать, обронил случайно: потому что на мою весточку никто так и не приехал. Потому меня и подстрелили. За то время, как меня не было, варнаки на тропе хорошо пошалили. Теперь придется это дело исправлять.

— Скажи-ка, дядька Егор: зачем тебе все это?

— Что? — не сразу понял вопрос тот.

— Наводить «Черную оспу».

— Э-э-э, мил паря. Многого ты еще не допонимаешь. Вот проживешь с мое — по-другому заговоришь. Тайгу от всякой швали чистить — это вроде как кураж, большая игра в карты по-крупному, от которой кровь не застаивается. Вот мне к старости что от жизни надо? Ничего. Я все пережил, и казну, и суму. Золота столько видел, что не каждому старателю дается. Да что золото? Это всего лишь средство для жизни. Неважно, сколько его у тебя. Важно, как и куда ты его дел. Иной, вон как Белов с Тарханом, может от неслыханного самородка от водки сгореть и арфу от безмозглости купить. А другой бергало песочек, что на ладошке едва видно, в дело пустит, и глядишь, через год уже пару лошадок на извозе имеет. А еще через год — ямской дворик отворяет. Вот как бывает. Мне все это не надо: зачем? Все равно передать какое-то дело некому. Да и тайга не отпускает. Пробовал и не раз уехать куда подальше, но вспомнишь, как в горах дух замирает, голубые дали душу томят — ноги сами назад поворачивают, сюда возвращают. Будто тут золотым медом намазано. К тому же, затянула большая игра, в которой нет ни конца, ни края.

— Как это — ни конца, ни края? — как заклинание повторил Кузька.

— Потому что на место отстрелянных разбойников всегда другие приходят. Наверно, так уж устроен человек, что в нем всегда где-то внутри живут жадность, алчность, корысть. Только не у каждого они проявляются в полной мере: кто-то умеет с ними совладать, а другому они вроде образа жизни. Как в народе говорят? Свято место пусто не бывает, а пусто место не бывает свято! Так же и тут, только в худом смысле этого слова: пока есть ротозей — будет и вор, пока есть золото — будут и бандиты.

— Выходит, что все, что ты и «Черная оспа» делаете, все впустую?

— Почему же? Все одно, какой-никакой порядок в тайге существует. Хотя бы в нашем районе. К тому же, ощутимая финансовая прибыль на карман идет.