Андрей Бинев - Тихий солдат

Но его уже судорожно искали. Кто-то из экипажа рассказал смершевцам о том, что командир бежал на одном из эшелонов. Смершевцы разделились на четверки и кинулись догонять три ушедших состава и шерстить еще один стоящий под парами на станции.

Эшелон, в котором бежал капитан, нагнали уже через полтора часа, остановили на перегоне. Четыре офицера бросились по вагонам, внимательно заглядывая в нетрезвые лица офицеров, перетрясая теплушки с солдатами. Комендант эшелона, пожилой подполковник, дико вращал глазами и орал, что отдаст их под трибунал за то, что они мешают движению. Но один из смершевцев, старший лейтенант, сунул ему под ребро ТТ и прошипел с ненавистью:

– Я тебя, сволочь, сейчас заместо трибунала стрельню! Если мы у тебя того гада, которого ищем, найдем, пойдешь за ним следом!

Подполковник побелел так, что казалось, вот-вот грохнется в обморок. Его ординарец, крепкий парень с красной, рябой рожей и с желтыми, возбужденными глазами, обхватил подполковника огромными лапищами вокруг тела и поднял на задний тамбур ближайшей теплушки. Он взобрался за ним следом, почти лег на него сверху и что-то стал быстро говорить. Подполковник вдруг зарыдал, заколотил кулаком по широченному плечу ординарца.

– Вы чо! Товарищ старший лейтенант, – обиженно загудел ординарец сверху, – да он у нас контуженный! Три ранения, только-только с госпиталя! Как же можно! Ищите, ищите сами!

Старший лейтенант ожесточенно плюнул себе под ноги, грязно выматерился и, не убирая пистолета в кобуру, ловко запрыгнул в соседний с теплушкой дачный вагон, в котором у дальнего, заколоченного окна тихо сидел обреченный капитан. За старшим лейтенантом туда же забрался еще какой-то их офицер, а следом за ним еще один.

Капитан увидел их всех троих разом – они энергично шли по проходу между деревянными сидениями, нервно заглядывая в лица офицеров. Старший лейтенант схватил кого-то за плечо, резко развернул к себе, но тот, нетрезвый и веселый, попытался влепить ему кулаком в лицо. Старший лейтенант перехватил его руку и треснул по лбу рукояткой ТТ. Потом он вдруг пальнул в потолок и грозно рявкнул:

– Молчать всем! СМЕРШ! Заткнитесь, суки!

Повскакавшие было с мест офицеры, остановились, замерли растерянно, стали оглядываться, будто ища поддержки друг у друга, но поддержки не было. Всякий знал, что значит СМЕРШ во фронтовой полосе или в военном эшелоне. Расстрел на месте – вот что это означало. Обливающийся кровью офицер держался обеими руками за рассеченную голову и, пригнувшись, жалобно стонал. Кровь сочилась сквозь пальцы. Старший лейтенант покосился на него и вдруг участливо потрепал по плечу:

– Ничего, ничего! Ошибочка вышла…, до свадьбы заживет!

И вдруг опять крикнул:

– А ты не лезь под руку!

Потом он сделал шаг вперед и громко, очень строго спросил:

– Тут есть чужие? Танкисты есть?

На капитана с испугом оглянулись два молоденьких лейтенанта, сидевшие до того рядом с ним. Капитан поднял глаза и встретился взглядом со старшим лейтенантом. Довольная, и в то же время мстительно-злая усмешка расползлась на простоватом, худом лице старшего лейтенанта. Он медленно поднял пистолет и направил его в сторону капитана.

– Встать! – приказал он с тихой ненавистью в голосе, – Кому сказано, гадина! Руки вверх и стоять, не двигаться!

Капитан, бледный, хмурый быстро сунул руку за пазуху под отворот светло-серой шинели, схватил вложенный туда дамский «маузер», который месяц назад снял с тела немецкого танкиста, и, не вынимая руки, выстрелил в себя. Но то ли за пазухой у него было тесно, то ли подвело волнение, отчаяние, но так или иначе пулька лишь пробила ему грудь ниже сердца, сломала ребро, прошила левое легкое и застряла много ниже под лопаткой, почти у выхода. Выстрела никто не расслышал, только что-то глухо хлопнуло и тело капитана качнулось назад. Старший лейтенант, весь уже багровый, размахивая пистолетом, кинулся к нему. Капитан в горячке вскочил, зарычал что-то и выхватил из-за пазухи руку с «маузером». Один из молодых лейтенантов с размаху ударил его кулаком в челюсть. Капитан завалился на бок, пистолетик выпал из его рук и грохнулся под сидение.

Уже меньше, чем через минуту трое смершевцев волокли капитана из вагона, тащили к машине. Старший лейтенант махнул рукой в сторону беспокойно парящего вдали паровоза.

– Пошел, пошел! – заорал он зычно, смеясь, – На Берлин!

Эшелон дрогнул, громыхнул тяжелыми сцепками и тут же, издавая дикие, прощальные свистки, потянул на Запад. В тамбуре первого вагона лежал бледный, трясущийся контуженый подполковник, его за руку крепко держал верный верзила-ординарец, а в офицерском, дачном вагоне молодой лейтенантик, который только что влепил капитану кулаком в челюсть, бережно протирал поднятый с пола симпатичный дамский пистолетик, забытый впопыхах смершевцами. На него с завистью поглядывали. Вот ведь как бывает! Найдешься вовремя, и к тебе удача прямо в руки!