Олег Ермаков - Голубиная книга анархиста

— И где еще, Фасечка?

— Уф, Вальчонок, потом расскажу. Не время.

И они шли дальше по лесу. Уже было почти совсем темно.

— Сичас я помолюся, Фасечка, — сказала Валя.

— Хых… ну да… и включится джипиэс.

— Святитель, отец ты наш Микола, / Миракритской чудотворец! / Опочивают твои мощи в славном-ти Барг-граде, / В неверной стране в немцах, во земли в турской. / Твои великие чудеса — у нас на святой Руси…

— Да, да, сейчас… Нам просто надо взять резко влево, по-моему, там река. По ней скорее дойдем…

— Просим у святителя все… милости. / В бедах и напастях ты, свет, сохраняешь, / В лесе заблудящиих на путь наставляешь. / Во тюрьмы сидящих всегда посещаешь…

— Хых, лучше-то быть в лесе заблудшим, чем вот в тюряге или дурке, — бормотал Вася.

Лес остался позади. Они еще немного прошли и увидели смутную воду.

— Вот, река, — сказал Вася.

Они шли вдоль воды. Вася надеялся, что узнает то место, где они причаливали. Валя оступилась и упала. Встала, счищая грязь со штанов, куртки. Приблизилась к воде, опустилась на корточки и вымыла руки…

— Здесь мы зачалилися, — вдруг сказала она. — Вон сломанная береза.

Вася разглядел смутно белеющее дерево с обломанной кроной. Он березы этой не помнил и начал возражать. Но Валя стояла на своем. Они спорили.

— Ну хорошо, — сказал Вася. — Если тебе так охота последние силы на ветер пустить, пошли, давай свернем в лес. Не найдем лагерь, так и заночуем, лап наломаем. Я же помню, что были только кусты, никаких деревьев. Откуда могла береза взяться? Уж я бы ее приметил… дерьмо, зараза…

И они пошли от реки снова в лес. Вася с треском завалился в сухую лежащую елку. Вставал, чертыхаясь. И вдруг успокоился.

— Да ладно. Здесь и заночуем. По крайней мере костер можно быстро развести… А зачем, спрашивается, он нам? Жратвы нет. Только сигнал Обло-Лайя.

Он обломал несколько суков и уселся на этой елке. А Валя прошла дальше.

— Смотри… не потеряйся снова, — устало проговорил Вася.

И тут Валя его окликнула.

— Ну чего?

— Фасечка, хижина…

— Да ладно… Тебе мерещится.

— Нет, Фасечка, взаравду!..

Вася встал и пошел на ее голос. Точно. Валя стояла перед смутно сереющей целлофаном хижиной.

— Ну, Вальчонок… — проговорил Вася. — Хых, хы-хы-хы… А сработало! Джипиэс включился! Включился!

— Тшш… Фасечка… Там кто-то есть, — сдавленно проговорила Валя.

Смех оборвался. Они слушали. На реке всплеснулась рыбина или обвалился кусок берега… Вася шагнул к шалашу, заглянул внутрь.

— Тебе померещилось, — проговорил он с облегчением. — Никого. Только наши вещи. А лодка?

Вася пошел в сторонку и наткнулся на перевернутую лодку.

— Тут! Целехонька! Живем, Вальчонок! Теперь от реки ни шагу…

Валя пробралась внутрь шалаша.

— Ху-угу! — воскликнула она. — Хуу-гу!.. Фасечка! Есть… Вот… Стой!.. Ай… Бернард!

— Сегодня не первое апреля, — ответил Вася.

— Бернард, гляди, Фасечка!

Вася вернулся к шалашу. Из него показалась Валя. В ее руках действительно что-то темное и большое было. Вася осторожно протянул руку и нащупал теплую шерсть, длинные уши. Он своей руке не верил. Протянул и вторую. И обеим рукам не поверил. Так, что даже слова не мог сказать. А Валя причитала, тутушкая кролика-новозеландца, целуя его, смеясь. Это, конечно, была неправда. Сон наяву. Вот такой.

Я возвращаюсь к шалашу. Из него показывается девушка. В ее руках что-то темное и большое. Осторожно протянул руку и нащупал теплую шерсть, длинные уши. Уши! Ну и ну. Это тот самый кролик, что убегал от полицейских, прятался в витрине… Девушка смеется, как будто нашла потерявшегося ребенка. Голова кругом. Впрочем, что же такого? Здесь случаются вещи и еще более любопытные. Например… да, эта история обездвиженной женщины, на которую всей своей дурной силищей навалилось Обло-Лаяй. Не фантастика ли? А что уж говорить про какого-то кролика Бернарда, жившего себе в шалаше и, наверное, спрашивавшего себя: так, так, куда же запропастилась эта парочка чудаков? Что же мне делать со всем этим добром? Так, так, сколько еще их здесь ждать? Не лучше ли отправиться на поиски моей Эльзы… Имя вдруг выскочило из другого сна. Эльза. Там был просторный двухэтажный дом, я подходил к нему, испытывая легкое чувство опасности; вошел… Слышу — где-то шаги. Направляюсь туда. И встречаю женщину средних лет. Это служанка. Она говорит, говорит… что Эльза, да, Эльза пока не придет… Но сейчас… И внезапно дверь открывается. Я вижу невысокую женщину с бледным и узким лицом, старуху. А, говорит она и улыбается, это вы и есть Эльзин… Эльзин… Кто?