Мария Метлицкая - И все мы будем счастливы [сборник]

Сняли мокрые ветровки и смущенно уселись за столик. Лиля, надо сказать, дурой уж точно не была — растерянность их просекла моментально. И угостила — берите все, что хотите! Надо сказать, ничем особым она не рисковала — разгуляться не позволял ассортимент. Но «разгулялись» — кофе, кексы, мороженое.

Кира видела Мишкин унылый взгляд. «Еще одно унижение, — прочитала в его глазах». Незаметно взяла его за руку, дескать, ерунда, не бери в голову!

Конечно, больше общаться вне работы совсем не хотелось — пару раз Лиля приглашала их в гости, но Мишка решительно отказывался. Да и Кире это было не нужно. Первый год Кира была «на общих основаниях» — убирала квартиры. А через год Лиля предложила ей должность заместителя — ничего себе, а?

— Карьера! — грустно вздыхал муж.

— Да, карьера — соглашалась Кира. — И для начала вполне неплохая.

В деньгах, конечно, прибавилось. Физически стало легче. А вот морально… Лиля злилась, когда Кира защищала и жалела несчастных теток и всячески пыталась облегчить их нелегкую участь — разумно распределяла участки работы, пыталась заплатить положенные деньги. Короче — по словам хозяйки, — разводила либерализм и демократию. Лиля кричала, что они прогорят с ее благородством. Объясняла, как нужно. Кира упрямо не соглашалась. Лиля злилась, и через два года они расстались. Кира совсем не расстроилась — столько мук и страданий приносили Лилины выверты и обман.

К тому же Мишка уже тогда устроился на работу — с голоду они бы точно не умерли. «Все, что ни делается, к лучшему», — разумно рассудили они. Так, собственно, все и было — через три месяца и Кира устроилась на работу. Прекрасную, надо сказать, работу. Правда, снова не по специальности. Но все равно — счастье! Работа была в архитектурном бюро, секретарем.

Спустя лет десять она случайно встретила Лилю на улице — была середина декабря, город готовился к Рождеству, сиял и сверкал, утопал в елках и рождественских базарах, лица у людей были озабоченными и радостными. Приближались рождественские каникулы.

Киру окликнули, она обернулась. Напротив стояла высокая и очень худая женщина, совсем незнакомая.

— Не узнаешь? — усмехнулась она. — Так изменилась?

Лиля. Господи, Лиля! Но где та Лиля — полная, розовощекая, с хитрыми и безбашенными глазами? С безбожно вытравленными по российской моде волосами, выглядящими на улицах Франкфурта нелепо, по меньшей мере нелепо. Где яркий макияж, крупные серьги в ушах?

Той Лили не было — перед Кирой стояла старая, измученная, потухшая и несчастная женщина. «Болеет? Скорее всего», — мелькнуло у Киры.

Зашли в кафе, заказали кофе, пирожные. Кира видела, с каким удовольствием Лиля ест. Неужели все так ужасно?

Ела она неаккуратно, роняла крошки, облизывала пальцы. Кира заметила, как дрожат у нее руки.

При свете светильников стало окончательно ясно, что Лиля больна.

Все так и было. Лиля говорила торопливо, как ела: молодой муж бросил три года назад. Она всегда понимала — рано или поздно это случится. Конечно, нашел помоложе. Это не редкость — закономерность.

Переживала Лиля это чудовищно, очень его любила. Вспоминала, как вывезла его из Саратова, практически спасла. Занимался он там чем-то не совсем чистым — кажется, валютой, и ему запросто могли впаять срок. И здесь, в Германии, она пахала как лошадь, тянула все на себе. Возила его отдыхать, баловала — тряпки, машины. Надорвалась. Старела, конечно. И ревновала. Ребенка так и не родила — он не разрешал. Сволочь.

Ну и вот. Итог печальный, но предсказуемый.

Ну а потом заболела.

— Догадываешься чем? — спросила Лиля, уставившись на нее.

Кира нерешительно кивнула:

— Наверное.

Бизнес пришлось закрыть — контролировать его Лиля уже не могла. Живет на пособие — большую квартиру продала, купила маленькую. Да и зачем ей большая?

Лиля вопросов не задавала, лишь коротко бросила — кажется, в голосе ее промелькнула зависть:

— Вижу, что у тебя все хорошо!

Кира смущенно развела руками.

Через полчаса попрощались. Лиля усмехнулась:

— Думаю, телефон мой записывать ты не станешь — это понятно. Зачем я тебе? Ну, все. Прощай, дорогая. — И, не дождавшись ответа, развернулась и быстро пошла прочь.

Кира смотрела ей вслед — вот как бывает. Но как жалко было эту дуреху!

Кире нравилась пословица — когда судьба закрывает дверь, она всегда приоткрывает окно.

Так всегда и было — когда она ушла от Лили, в том числе. Мишку взяли на работу. Какая это была радость, господи! Он вернется в науку. Хватит ему заниматься ерундой, с его-то способностями! А как был рад он сам! В тот вечер, когда ему подтвердили приглашение на собеседование, она купила бутылку белого, маленький тортик и еще кое-какие вкусности — те, что в обычные дни они бы себе ни за что не позволили: баночку гусиного паштета, упаковку швейцарского сыра и триста граммов настоящего итальянского прошутто.