Василий Клепцов - Время и судьи без грима

— Я сам, — сказал Кузнецов, — буду читать только жалобы, поставленные на контроль Министерством юстиции, а также депутатские, повторные или поступившие из партийных и советских органов. По остальным жалобам Вы даете мне только краткую аннотацию. Принимаю я Вас с жалобами два раза в неделю в течение одного часа в установленные дни и визирую подготовленные ответы. Вот давайте так и работать, а иначе у нас просто не получится. После моей визы ответы печатает машбюро, я их подписываю. В ответах не надо переписывать целые страницы из учебника по уголовному праву. Заявителю наша теория до лампочки. Его интересуют ответы только на те вопросы, которые он изложил в жалобе. Вот на них и должны мы с Вами отвечать. А сейчас забирайте всю эту макулатуру и идите переделывайте ее, приносите ответы мне сами, а не посылайте через секретаря, и в строго отведенные для Вас часы. Если в это время меня вызовут в крайком или еще куда-то, я Вам назначу для доклада другое время.

Не сразу Кузнецов и Портнов сработались. Портнова все время тянуло в сторону теории: что сказал по тому или иному вопросу профессор Шапиро, как подобный вопрос решил Верховный суд РСФСР и т. д.

— Ну скажите на милость, зачем этой старушке нужны пространные извлечения из учебника Шапиро? — объяснял Кузнецов Портнову. — Ей надо точно ответить, что действия ее сына являются злостным хулиганством. Подтверждено это тем-то и тем-то, а мера наказания определена судом в пределах санкции ст. 20, ч. 2 УК РСФСР.

— Но, — возражал Портнов, — мы не должны в своих ответах опускаться до уровня юридически неграмотных людей. Пусть они поднимаются до нашего понимания закона.

Спор заканчивался тем, что Кузнецов говорил: «Без моей визы машбюро печатать Ваш ответ не будет, а я не поставлю визу на Вашем проекте «диссертации», пока содержание ответа меня не удовлетворит».

Портнов был молод, горяч, иногда, покидая кабинет Кузнецова, так хлопал дверью, что штукатурка сыпалась со стен. Потом остывал и, понурив голову, приходил просить прощение за бестактное поведение. Кузнецов, конечно, мог под горячую руку и уволить Портнова, но было жаль. Талантлив парень, страшно трудолюбив и столь же страшно самолюбив. Примерно через год Портнов был избран членом краевого суда и с огромным желанием работал в этой должности. На его место был принят другой консультант, но установленный Кузнецовым порядок разрешения надзорных жалоб продолжал действовать, и эта работа отнимала у него не больше двух часов в неделю.

Многие председатели областных и краевых судов, и особенно первые заместители этих председателей, бывая в Москве, обязательно старались зайти в отдел писем Министерства юстиции и узнать, нет ли к их судам серьезных претензий по рассмотрению жалоб на исполнение судебных решений. Заходил в этот отдел и Кузнецов, когда ехал с семьей на работу в Северореченский краевой суд. Работница отдела ему пожаловалась, что ячейка, где лежат контрольные жалобы, направленные в Северореченский суд, всегда забита. Нельзя ли как-то улучшить работу судов края по исполнению судебных решений о взыскании алиментов с ответчиков? Тогда Кузнецов высказал предположение, что эти ответчики, наверное, заключенные, зарплаты не получают, значит, и алименты не перечисляются. Но обещал по приезде в край разобраться. И вот дошла очередь до этой проблемы.

Жалобами на неисполнение решений народных судов в крайсуде занимались три работника: консультант по жалобам, ему помогал консультант по нотариату, а первый заместитель Мамашин подписывал поручения по жалобам и ответы на них. Кузнецов однажды попросил консультанта по жалобам принести ему в кабинет все жалобы, исполненные и не исполненные за последний месяц, и квартальный отчет по ним. Консультант принесла огромную охапку бумаг. «Да, — подумал Кузнецов, — чтобы все это прочитать и разобраться, что к чему, потребуется неделя». Но он ошибся, разобрался он с этим делом довольно быстро. Оказалось, самих-то жалоб немного, примерно недельное поступление, а остальные бумаги — это производство по жалобам, т. е. обложка дела, карточка учета и стандартный бланк, в котором консультант указывает наименование суда, куда пересылается жалоба, и адрес заявителя, которому отправляется копия.

Лишь пять процентов от всего количества жалоб поставлено на контроль, т. е. по этим жалобам требуется от суда ответ, что им предпринято. Из ответов по контрольным жалобам, которые высылались очень нерегулярно, можно понять, что ответчик действительно работал в той организации, которую указывала заявительница, но в настоящее время он оттуда с работы уволился. Понять из таких ответов, удерживались ли с ответчика алименты, когда и сколько, когда и куда они пересылались, где сейчас находится исполнительный лист, не представлялось возможным. Получалось, что вроде все при деле, но от этого никому никакой пользы.