Василий Клепцов - Время и судьи без грима

Взвод тут же покинул сарай и направился искать свой батальон. Но куда там! Солдаты смешались с немцами, и произошло братание. Вот широкая русская душа. Вчера еще был немецкий солдат врагом, а сегодня уже «камрат, гут, гут, Гитлер капут». Вот, пожалуй, и весь набор немецких слов для объяснения с бывшим неприятелем, но и немцы тоже не больше знали русских слов: «Корошо, рус, рус, Гитлер капут!». Так пробродили солдаты взвода Кузнецова среди немцев почти полдня. Кто-то обнаружил в этот день автомашину с советскими денежными знаками и по своей инициативе взял под охрану, а кто-то нашел власовцев, узнав их по плохому немецкому произношению.

В середине дня по громкоговорителю было объявлено, какому взводу и где предстояло собираться. Немцам были объявлены места, где будет происходить сдача ими оружия. Появились целые горы автоматов, пистолетов, противотанковых ружей, гранат. А на следующий день советские солдаты разделили пленных на тех, кто здоров, и на тех, кто к труду не пригоден. Последних вместе с женщинами направили в сторону Германии, а здоровых построили в шеренги и пешком повели в противоположную сторону, туда, откуда их с трудом выгоняли четыре года подряд.

Взводу Кузнецова выпала доля сопровождать колонну здоровых немцев, и они в течение нескольких дней конвоировали их по территории Чехословакии к местам погрузки в вагоны.

Когда немцы были погружены в вагоны, Кузнецов спросил у одного из них: «Почему вы не разбежались, а послушно шли огромными колоннами, зная, что вас отправят в страну, народу которой вы причинили столько бедствий?» На это он ответил, что в чехословацких лесах еще много партизан и беглеца там может ожидать смерть. «Да, — подумал тогда Кузнецов, — здорово же вы, друзья, насолили народам Европы и, понимая это, не надеетесь на их снисходительное отношение».

В то время советским солдатам-победителям казалось, что немецким пленным многие годы придется восстанавливать то, что они четыре года подряд с остервенением разрушали. Но их предположения не оправдались. Уже через год-два пленные большими партиями возвращались к себе на родину. Великодушный русский народ очень быстро забывает обиды и полностью лишен чувства мести к рядовым исполнителям варварских планов захватчиков.

Солдаты и офицеры победившей армии полагали, что теперь им в Европе делать больше нечего, свою задачу они выполнили и тех, кто прослужил три года и более, обязательно демобилизуют и отпустят домой. Но они ошибались. У командования были другие планы. Предстояла не менее важная задача — закрепить победу, помочь освободившимся народам Европы установить в своих странах власть, лояльно относящуюся к стране-победительнице. А для этого была нужна здесь Советская Армия как гарант нового правопорядка.

На фронте Кузнецов старался никогда не загадывать, что он будет делать после войны. Надо выжить, а там будет видно, как поступать. На фронте его беспокоила мысль о доме, о больной парализованной матери и малолетней сестренке. Вся надежда была у него на младшего брата Алексея, который в порядке трудовой повинности был в семнадцатилетнем возрасте направлен учеником токаря на военный завод, эвакуированный в начале войны в Сибирь. Завод этот находился километрах в семидесяти от их деревни, и брат умудрялся раз или два в месяц навещать свою больную мать. Будучи человеком очень трудолюбивым и проявив большой интерес к технике, Алексей Кузнецов уже через полгода после мобилизации стал слесарем, а потом и токарем, обрабатывая на станке болванки снарядов для зенитных пушек.

Из того немногого, что получал на заводе по карточкам, Кузнецов младший старался сэкономить и привезти домой матери и сестре. Когда на фронте из писем брата Кузнецов старший узнал, что их мать и сестренку взяла к себе в дом тетя Степанида — сестра отца, ему стало жить и воевать легче. Степаниде Андреевне было в то время уже под шестьдесят. Она жила в доме рядом с Кузнецовыми и работала дояркой на молочно-товарной ферме. Муж ее погиб в 1914 году на войне с Германией, а единственный сын, который еще не успел жениться, погиб в 1940 году на войне с Финляндией.

После окончания войны 2-я воздушно-десантная бригада снова была передислоцирована в Венгрию, в городок Будакеси, что находится недалеко от Будапешта. Кузнецов по прибытии к новому месту службы узнал, что он попадает в число трех процентов фронтовиков, которым в числе первых будет предоставлен отпуск для поездки на родину. Поэтому он не стал ничего писать родным о том, что жив и здоров, надеясь, что сам приедет домой раньше, чем придет его письмо. Однако отправка из Будапешта отпускников все задерживалась и задерживалась. Он не знал, что железная дорога была забита эшелонами с солдатами и техникой, которые спешили на войну с Японией.