Александр Кулагин - Внутренний Голос

Мы не видели, каким путём Берта и Матильда вышли на улицу, поскольку большая часть соседней гостиной не просматривалась из того угла, где стояло наше с Блэйком кресло. Однако в какой-то момент мы различили скрип открываемой и закрываемой двери и поняли, что юные ведьмочки покинули дом. Фрида кинула на охотника жалостливый взгляд и тоже скрылась из глаз за дверным проёмом, должно быть, направившись в смежную комнату.

Глава Восьмая,

в которой слово берёт Фрида

В доме стало очень тихо. И к тому же темно. Грозовые тучи окончательно установили над миром свою безраздельную власть, изгнав с небосвода последние признаки просветов. До нашего слуха откуда-то издалека доносились пока ещё тихие и редкие раскаты грома. Ходики на стене всё также размеренно и равнодушно отсчитывали минуты.

Стоило Блэйку остаться одному, как он тут же возобновил попытки высвободиться. До предела напрягая мускулы, Доброхот тужился, силясь разорвать путы. Но те нисколько не поддавались на его усилия и лишь ещё безжалостнее впивались в измученные запястья. Не давали результатов и попытки сдвинуть с места кресло. Сколько бы охотник не елозил и не прыгал, оно оставалось незыблемым, словно привинченное к полу... Или опять же удерживаемое какой-то магией. Блэйк принялся выражаться разными занятными словами, но это опять-таки не возымело никакого эффекта. Я даже не пытался утихомирить своего протеже, заранее зная, что тот всё равно не успокоится.

И кто знает, возможно, я всё же был не прав, полагая все наши попытки вернуть свободу обречёнными на провал. Очень редко, но всё же бывает, что даже Внутренние Голоса ошибаются.

Внезапно охотник замер, а я насторожился. Где-то неподалёку от нас послышался скрип половицы под чьим-то лёгким каблуком.

- Ничего не выйдет! Мы укрепили их смыкающими чарами и алмазной настойкой. Я про верёвки, - произнесла Фрида, возникая в дверном проёме столь неожиданно, будто она была призраком-невидимкой. Как она сумела подкрасться к нам столь незаметно, что даже я до последнего её не углядел, так и осталось загадкой. Видимо, здесь опять имело место какое-то волшебство, известное лишь ведьмам.

- То есть, по-твоему, я просто должен сидеть тут, как пень с ушами, и дожидаться, пока вы укокошите меня за компанию с тем священником... как бишь его там... и высвободите эти ваши "кефирные потоки"? - довольно нелюбезно откликнулся Блэйк, продолжая елозить на своём кресле.

Фрида подавленно опустила взгляд. Одной рукой ведьмочка держалась за дверной косяк, другой нервно теребила оборку платья, как человек, который никак не может на что-то решиться.

- Вам это нравится, что ли? - не унимался Блэйк, не обращая внимания на мои настойчивые просьбы вести себя сдержаннее. - Вы, верно, удовольствие получаете, мучая заплутавших зверобоев, священников, оборотней и всяких прочих бедолаг?

Фрида отрицательно мотнула головой, будто отгоняя навязчивую мысль:

- Всё, чего я хотела, - спасти мою бабушку. Она тяжело больна. И она единственная, кто у меня остался. Я могла бы ей помочь с помощью моей исцеляющей магии, но меня к ней даже не подпускают!

- Об чём это ты? Кто тебя не пускает? - насторожился Доброхот, перестав наконец елозить.

- Мы, ведьмы, не такие, как прочие люди. Нас все презирают и избегают, потому что считается, что наша магия исходит от нечистой силы. Я ещё в раннем детстве обнаружила, что могу делать необычные вещи. Например, одним взглядом двигать посуду на кухне или силой мысли призывать птиц. Но лучше всего у меня получалось исцелять раны у растений и животных. Мне нравилось это делать. Я мечтала, что, когда вырасту, стану знаменитым лекарем, буду странствовать по всему королевству и лечить людей. Как ты думаешь, охотник, исцелять людей с помощью волшебства - это плохо?

- Хм-м-м... Даже не знаю! - смутился Блэйк, застигнутый врасплох неожиданным вопросом девочки. - Как по мне, так невозможно одновременно служить злу и добру. Хотя, по правде сказать, я в таких вещах не шибко разбираюсь...

- Когда я рассказала приёмным родителям о своих способностях, они поначалу решили, что их дочь повредилась в уме, - продолжала Фрида. - А потом, когда поняли, что всё правда, выгнали меня из дому. Мне некуда было пойти. Я долго скиталась там и тут, мучилась от голода, холода... пока однажды не встретила Матильду. Она объяснила мне, что я - особенная. И что я не одна такая - есть и другие, хотя их и немного. Она обучила меня правильно пользоваться волшебной силой и поведала о вещах, каких я раньше и представить не могла. Потом мы встретили Берту и нас стало уже трое. Тогда мы решили, что на нас возложена особая миссия. Что нам следует посвятить свою жизнь поиску и объединению таких, как мы. Правда, судя по тому, что с тех пор нам не встретилось больше ни одной ведьмы, нас и вправду не слишком много на свете...