Жужа Тури - Под одной крышей

— Потому что глупа как пробка. Эх, до чего же я ненавижу эту вертихвостку!

Пинтер-младший и в самом деле ненавидел Малику, а вернее, все то, что олицетворяла собой баронесса Вайтаи. Его раздражало и злило каждое ее слово, произнесенное мяукающим, холодно-безразличным голосом, ему была чужда и враждебна не только сама Малика, но и весь образ ее жизни.

Но было еще одно обстоятельство, которое порой так ожесточало его, что он готов был наброситься на баронессу, бить и душить ее.

Эта женщина вторглась в его внутренний мир, совсем не желая того, он беспрестанно думал о ней. Ни с того ни с сего ему вдруг казалось, что он слышит ее мяукающий голос, и его наполняла буйная, безудержная радость. Глаза у Малики, хоть и голубые, но пустые, рот — жирно нарисованная красная черта, и тем не менее стоит ему войти в подъезд, как тело напрягается в волнующем ожидании: а вдруг он увидит сейчас ее? Но когда он однажды услышал гулкие шаги на лестнице, то шмыгнул к Ковачам — не дождется эта вертихвостка, чтоб он еще: хоть когда-нибудь заговорил с ней.

Но Малика не принадлежала к щепетильным натурам. У нее сложилось твердое мнение, что определенная категория людей вообще не может ее обидеть и должна почитать за честь, если она удостоит ее своим вниманием. Вот почему для нее было в порядке вещей зайти вслед за Пинтером-младшим в дворницкую.

— Ну знаете, хорош вы гусь, — начала она. — Каждый раз, когда я захожу к вашей матушке, вы запираетесь в своей комнате, у вас сразу появляются неотложные дела. А между тем я бываю рада встретить в доме человека, с которым можно побеседовать. Терпеть не могу одиночества, а вы?

— Оказывается, вы и беседовать умеете?

— Бросьте паясничать! Конечно, умею.

— А мне казалось, что вы способны только одна говорить.

— Странно слышать такое от вас.

— И все-таки это так. Вы даже самого Гёте не стали бы слушать, настолько влюблены в свой голос.

Малика ответила веселым раскатистым смехом.

— Послушайте, перестаньте разыгрывать из себя какого-то нелюдима. Мне знаком этот прием. Правда, женщины нередко могут клюнуть на него. Можете говорить обо мне все, что угодно, даже то, что я глупа… Знаете, вы мне нравитесь…

— Мне не нужна ваша благосклонность и вообще ничего от вас не нужно.

Он хотел сохранять спокойствие и тем не менее незаметно для себя чуть ли не кричал. А уходя, с такой силой хлопнул дверью, что весь дом задрожал.

Малика с томной улыбкой произнесла нараспев:

— Однако он забавный малый!

А Ласло Ковач всю эту сцену резюмировал потом одной короткой фразой:

— Она втрескалась в Дюрку.

Барон задерживался в Чобаде значительно дольше, чем в первый раз, и, судя по всему, жену не особенно это огорчало. Утром, когда она еще нежилась в постели, зазвонил звонок. Набросив халат, Мари открыла дверь. Как всегда, пришел Питю Матеффи, и с ним, для отвода глаз, явилась Эжеб. Своего зачастившего гостя Малика встретила, как обычно, такими словами:

— Как хорошо, что ты пришел, приготовь, пожалуйста, завтрак, — и снова легла в постель.

Питю и Эжеб засуетились вокруг Малики, придвинули к ее ложу столик, разложили на нем завернутые в бумагу чобадские сало и ветчину, огромный каравай домашнего хлеба. Из Чобада присылали одну посылку за другой, казалось, запасы продовольствия были там неисчерпаемы. О завтраках в интимной обстановке вскоре стало известно всей компании, и по утрам звонок в квартире Вайтаи не умолкал.

— Что будем готовить на завтрак, детки? — где-то уже около полудня спрашивала Малика.

Начиналось бурное обсуждение. Затем гости вваливались на кухню. Молодые люди принимались стряпать, а известный своими пошлыми шутками Питю Матеффи развлекал всех. Эжеб иногда так визжала, словно с нее кожу сдирали:

— Поглядите, что придумал этот Питю, лопнуть можно со смеху! Положил посредине тарелки тонюсенький кружочек колбасы, украсил его завядшей петрушкой и поставил в комнате жилички!

В другой раз он сделал из метлы чучело, привязал большую круглую голову из тряпок, подрисовал усы над верхней губой, надел на голову солдатскую шапку, а на грудь прилепил бумажку: «Пламенный привет из России». Поставил метлу в дверях комнаты Мари и отдал честь. Эжеб не могла уже смеяться и только стонала, Малика повалилась на стул и хохотала так, что чуть живот не надорвала… Ну и выдумщик этот Питю!

После завтрака компания отправляется на Розовый холм. У Берты тоже весело проводят время. Вдова дяди Куно во многом похожа на Мали, любит повеселиться, но у Берты в доме ведутся и серьезные разговоры: для этого мужчины удаляются в курительную комнату. Если они долго не приходят, Мали врывается к ним: