Олег Петров - Тринадцать подвигов Шишкина

Анжелика грациозно, с эффектом повиливая филейной частью, зашла в магазин, а Шишкин с испорченным настроением ступил с крыльца.

– Шишкин? Сашок?!

Он обернулся. Из синего «уазика» (что уже само по себе являлось экзотикой, потому как везде и всюду «четыреста шестьдесят девятые» были крашены одинаково – в зеленовато-коричневый, «защитный», цвет «хаки») вылазило что-то большое и знакомое.

Автор этих строк не уточнял, какого роста и габаритов был классик, родивший «Капитал», но гордо посаженная голова пассажира «уазика», с буйной чёрной шевелюрой и щегольски подстриженной бородкой той же масти, так и просилась на канонический портрет. Как в старом анекдоте про Вовочку, которого учитель спросил, показывая на висящий над классной доской такой портрет: «А кто это изображён?», на что Вовочка ответил, что это школьный истопник дядя Вася. Учитель в испуге призвал директора, но и ему школьник ответил то же самое. Призвали дядю Васю. Матерь божья – одно лицо! «Дядя Вася! – закричал директор. – Ты хотя бы бороду сбрил – дети путаются!» – «Бороду сбрить можно, – согласился истопник, однако постучал себя по лбу. – А умище-то куда денешь?» Действительно! Вот и сейчас. Классика коммунистического учения Шишкин-младший признал, а вот пассажира «уазика» никак не получалось.

– Сосед! – «К. Маркс» обеими руками хлопнул Александра по плечам. – Шишкин! Сколько лет, сколько зим!

«Ба-а! – изумлённо проорал внутренний голос. – Так это же Сашка Колпакиди!» Старшего отпрыска тёти Эли Шишкин-младший последний раз лицезрел две пятилетки назад, когда тот, закончив школу, укатил в Симферополь. И ведал про тёзку только то, что в прошлом году, появившись в селе, сообщила его сестрица Машуля: развёлся, вернулся к родным пенатам, папаша устроил к себе, в службу снабжения областного геологоуправления.

– Ты?!

– Я!

– А тут-то какими ветрами?

– Неисповедимы пути снабженческие! – захохотал Колпакиди. – Нет, Машка мне говорила, куда тебя черти занесли, но сегодня мне тут даже в голову не пришло! Однако кто-то сверху, – Колпакиди ткнул пальцем в небо, – напомнил! Это дело надо отметить! Тут что-то злачное-то имеется?

– Только колхозная столовка с комплексным обедом…

– Фу! На безрыбье, конечно, и рыба раком станет, но… – Колпакиди многозначительно поднял указательный палец. – Плох тот снабженец, который умудрился уподобиться сапожнику без сапог. Давай-ка, тёзка, куда-нибудь под кустики отъедем. Что-то на природу захотелось! Свежим… коньячком-шашлычком подышать! Ты не торопишься? – спохватился поинтересоваться.

Шишкин-младший пожал плечами.

– Да вроде нет.

– Вот и прекрасно. Шашлык-машлык, извини, не обещаю. Знал бы, что встретимся, – ей-богу бы замариновал. Но, надеюсь, и так не пропадём. Где тут у вас красоты неописуемые, панорамы волнительные, слезу вышибающие просторами отчизны?

Шишкин-младший покрутил головой.

– Ну, можно вон на ту сопочку перед селом подняться, – показал он на ува́лок, с которого сбегала чёрная лента шоссе и который уже хорошо известен читателю из истории с «вепрем».

– Идёт! – радостно кивнул Колпакиди. – Минуточку только обожди – парой слов с начальницей этой торговой точки перекинусь. – И он резво взбежал на крыльцо «сельпо».

И действительно, пробыл в магазине всего ничего. Погрузились в «уазик» и покатили на обозначенный бугор.

– Сашок, – обернулся к расположившемуся на заднем сиденье Шишкину возбуждённый Колпакиди. – А это что там за Мерлин Монро мне в магазине повстречалась? Мля, вааще!

Шишкин наморщил лоб, не сразу врубившись в вопрос. Мерлин? Ни продавщица Любка, ни тем более Мария Поликарповна и рядом не стояли. А больше там женского полу и не было… А-а, Анжелика!

– В синем плащике? – уточнил он.

– Да-да-да! – ёрзнул на сиденье Колпакиди.

– Фельдшерица наша, Анжелика.

– Ни себе чего! Такая без таблеток вылечит! А имечко! Па-а-риж! Булонский лес! Елисейское, блин, Поле! – Чёрные маслины глаз сверкали у Колпакиди, как два драгоценных камня. – Фельдшерица, стало быть… Прекрасно! И что она из себя? Замужем? Дети?

– Ни того ни другого.

– Ну надо же! – искренне удивился Колпакиди. – При таком товарном виде! И в самом соку!..

– Видимо, не торопится, – ответил Александр, поскорее желая закрыть эту тему, но тёзка не унимался:

– Из местных девушка? А кто родители?

– Из местных. Родители в прошлом году в мир иной…

– Сиротка, стало быть… – с непонятным удовлетворением тряхнул пышной шевелюрой «К. Маркс» и прогнусавил: