Никола Юн - Солнце тоже звезда

– Пожалуйста, помоги мне.

– И с чего бы? – Он уже не улыбается, не усмехается и не ухмыляется. От него все зависит, и мы оба это понимаем. Я недостаточно близко его знаю, чтобы взывать к его светлой стороне. Я даже не уверена, есть ли она.

– Только подумай, сколько неприятностей наживет твой брат из-за меня, – говорю я. – Он влюблен в меня. Он не отступится, что бы ни сказали и ни сделали ваши родители. А ты можешь просто устроиться поудобнее и наслаждаться происходящим.

Чарли смеется, запрокинув голову. Он и впрямь нехороший человек. То есть, возможно, что-то хорошее в нем все же есть. Наверное, почти во всех можно найти хорошее. Но плохого в Чарли гораздо больше. Вряд ли он стал таким без причин, но причины не важны.

Некоторые люди приходят в твою жизнь, чтобы сделать ее лучше. Некоторые – чтобы ее испортить. И тем не менее Чарли делает для своего брата доброе дело: он дает мне его номер.

У МЕНЯ ЗВОНИТ ТЕЛЕФОН, и я едва не отшвыриваю его, как будто он одержим дьяволом. Номер мне незнаком, но я все равно беру трубку.

– Алло?

– Даниэль?

– Наташа? – спрашиваю я, хотя и так знаю, что это она.

– Да. – В ее голосе слышится улыбка. – Твой брат дал мне номер.

И вот тут я начинаю подозревать, что все это какой-то розыгрыш, подстроенный моим сволочным братцем. Он точно не способен на столь добрый поступок.

– Кто это? – требую ответа.

– Даниэль, это я. Правда я.

– Он дал тебе мой номер?

– Может, он не такой уж и плохой на самом деле, – говорит она.

– Исключено, – отвечаю я, и мы оба смеемся.

Я нашел ее. То есть это она нашла меня. Поверить не могу.

– Где ты?

– Только что вышла из вашего магазина. А ты где?

– Я в здании, где работает твой адвокат.

– Что? Почему?

– Это единственное место, где я мог попытаться тебя найти.

– Ты искал меня? – спрашивает она смущенно.

– Ты простишь меня за то, что я был таким козлом?

– Все нормально. Я должна была рассказать тебе обо всем сразу.

– Это было не мое дело.

– Еще как твое, – отвечает она.

Это не те три слова, которые мне хочется от нее услышать, но, черт возьми, она близка к тому, чтобы их произнести.

ОН СИДИТ НА СКАМЕЙКЕ у фонтана и что-то пишет в блокноте. Я знала, что обрадуюсь, увидев его, но не ожидала, что буду буквально прыгать от счастья. Я едва сдерживаюсь, чтобы не захлопать в ладоши и не закружиться на месте. Прыгать от радости. Это же не про меня. Поэтому я так не делаю. Но улыбка на моем лице просто километровая.

Я опускаюсь рядом с ним на скамейку и толкаю плечом. Он поднимает блокнот к лицу, прикрыв им рот, и только потом поворачивается ко мне. В его глазах пляшут искорки. Вряд ли кто-либо был так счастлив увидеть кого-то, как Даниэль меня.

– Привет, – говорит он, все так же прячась.

Я протягиваю руку, чтобы опустить блокнот, но он отстраняется.

– В чем дело?

– Не исключено, что я слегка подрался.

– Ты слегка подрался и теперь мне нельзя увидеть твое лицо?

– Я просто хотел сначала тебя предупредить.

Я снова протягиваю руку. На сей раз он позволяет мне убрать блокнот. Правая сторона его рта распухла, на губе запекшаяся кровь. Он словно побывал на ринге.

– Ты подрался с братом, – говорю я, связав факты воедино.

– Поделом ему. – Ради меня он явно старается сохранить нейтральное выражение лица, скрыть свои чувства.

– Я думала, поэты не дерутся.

– Шутишь? Мы – самые возбудимые. – Он улыбается, но тут же морщится от боли. – Я в порядке, – говорит он, увидев выражение моего лица. – Выглядит хуже, чем на самом деле.

– Почему вы подрались? – спрашиваю я.

– Не важно.

– Важно…

– Нет, не важно. – Его губы сжаты, рот – как жесткая прямая линия. Что бы там ни произошло, он мне не расскажет.

– Это из-за меня? – спрашиваю я, хотя и так знаю ответ.

Он кивает. Я решаю не допытываться. Мне достаточно знать, что, по его мнению, я стою того, чтобы из-за меня подраться.

– Я очень злилась на тебя. – Мне необходимо сказать ему это, пока наши отношения не зашли дальше.

– Знаю. Прости. Я просто поверить не мог.

– В то, что я тебе не рассказала? – спрашиваю я.

– Нет. В то, что после всего случившегося, после всего, что привело нас к этой встрече, что-то способно разлучить нас.

– Ты и правда безнадежен.

– Возможно.

Положив голову ему на плечо, я рассказываю о своем походе в музей, и об Анигито, и о том, сколько всего должно было сложиться для того, чтобы образовались наша Солнечная система, Галактика и Вселенная. Я говорю ему, что по сравнению с этим влюбленность кажется просто чередой незначительных совпадений. Он не согласен, и я этому рада. Я снова протягиваю руку и прикасаюсь к его лицу. Он находит губами мою ладонь и целует ее. До сих пор я никогда по-настоящему не понимала смысл фразы «между ними есть какая-то химия». В конце концов, все – это химия. Все – сплошная реакция присоединения.