Юрий Бунин - Записки судебно-медицинского эксперта

Вообще говоря, строение костей лица, и прежде всего придаточных пазух мозгового и лицевого черепа, носовых раковин и решетчатого лабиринта, очень индивидуально. Настолько, что в США с целью посмертной идентификации лиц экстремальных профессий (полицейских, пожарных, летчиков и т. п.) используются, помимо прочих признаков, именно прижизненные фронтальные рентгенограммы костей черепа.

По моей просьбе следователь изъял в архиве военного госпиталя рентгенограмму черепа А. Она была хорошего качества и показывала весьма своеобразное строение костей лицевого черепа.

Одно из правил идентификации — сравнивать следует однородные объекты. То есть нужно было получить рентгенограммы оставшейся части черепа и сравнить их с прижизненной рентгенограммой. При этом требуется совпадение снимков по плоскостям и масштабу, иначе сопоставление будет недостоверным.

В кабинете кафедры рентгенодиагностики ТМИ мы сделали множество рентгенограмм обгоревшего черепа. Поскольку объект — обгоревшие останки — имел очень хитрую конфигурацию, чтобы соблюсти правила сопоставления, пришлось укладывать его, применяя различные подпорки и подставки. Сделали серию снимков — с разным фокусным расстоянием, напряжением и силой тока. В качестве масштаба пришлось использовать сохранившиеся анатомические образования — высоту и ширину носового отверстия, высоту и ширину левой глазницы. Технические подробности я опускаю.

Из серии рентгенограмм выбрали те, на которых хорошо совпадали плоскости укладки черепа и анатомические опорные точки согласовывались с точностью до 1 мм. Большей точности достичь практически невозможно. Уже предварительное исследование прижизненной и посмертных рентгенограмм показало поразительное визуальное сходство конфигурации сохранившейся части левой лобной пазухи, носового отверстия, носовой перегородки и раковин.

Но чтобы впечатление экспертов превратилось в аргумент (и в документ), с рентгенограмм сделали позитивные контактные отпечатки в масштабе 1:1. Снимки были размечены по сохранившимся анатомическим опорным точкам. Произвели так называемый фоторепераж — на расположенных рядом сравниваемых, специально размеченных снимках стрелками указали совпадающие признаки. В описательной части заключения был дан подробный анализ совпадающих признаков — по форме, размерам, расположению и т. п. Результаты сравнения были очень убедительны. С разрешения следователя останки передали родственникам для захоронения.

К сожалению, ничто и никто не обязывает органы следствия информировать экспертов о результатах следствия. Лишь случайно я узнал, что убийство А. было вскоре раскрыто. Следствие установило, что в тот день А. в районе Свечного завода взял попутчиков — двух молодых парней, ранее уже судимых за разбойные нападения. Когда, не доезжая до Кузовлева, мотор автомобиля забарахлил, А. вышел из машины и открыл капот, пассажиры, переглянувшись, решились на очередное преступление. Один из них ударил А. ножом в спину.

Убедившись, что А. мертв, труп раздели (А. был в дорогом костюме), забрали деньги, документы и все личные вещи. Труп затолкали на заднее сиденье автомобиля, «насосали» шлангом из бака бензин, облили машину и подожгли.

Среди вещей покойного был швейцарский складной нож, который А. приобрел во время службы в Германии и всегда носил с собой. Кроме того, на накладке ножа он выгравировал свои инициалы. Жена А. назвала этот нож в числе пропавших вещей.

Примерно через три месяца один из преступников банально попал в медицинский вытрезвитель. Описывая вещи «клиента», сотрудник вытрезвителя вспомнил ориентировку по серьезным преступлениям, в которой упоминался швейцарский «офицерский» складной нож. Сейчас подобные ножи (чаще всего подделки) продаются во многих киосках и магазинах, а в то время они были редкостью. Милиционер сообщил об этом в уголовный розыск. Проспавшийся к утру преступник был арестован и с похмелья сразу во всем признался. Вскоре задержали и его соучастника.

Где-то в конце 80-х — начале 90-х годов в моду вошло так называемое «газовое» оружие как средство самообороны. Выполнить эту функцию оно не могло по причинам, о которых я скажу несколько ниже.

На память приходит случай, рассказанный знакомым инженером. Один его коллега, средних лет, почему-то решил, что его по дороге домой с работы непременно или ограбят, или убьют (или наоборот — сначала убьют, потом ограбят, что не легче…). Он, на волне всеобщего сумасшествия, за немалую по тем временам сумму приобрел газовый пистолет ИЖ — полную (как сейчас говорят) масштабно-весовую копию пистолета Макарова (ПМ). Он достаточно тяжел — снаряженный весит более 900 грамм и, чтобы не рвать этим чудом техники карман, он купил еще и роскошную плечевую кобуру (сериальные менты отдыхают). И вот представьте себе картинку — отдельно взятый инженер сидит за кульманом в толстом свитере, поверх которого надета кожаная плечевая кобура, из-под левой подмышки торчит здоровенный черный пистолет. Приходящие чисто гражданские клерки в ужасе шарахались, местные юные чертежницы тихо тащились… Дело было зимой… В феврале, отмечая только что установленный выходной по поводу Дня защитника Отечества, коллеги устроили «легкий кордебалет, переходящий в тихую Варфоломеевскую ночь». Наш «пистолетоносец», посидев для приличия за столом, выпил на посошок и начал собираться домой. Сначала он надел пиджак (поверх кобуры с пистолетом). Потом обмотал вокруг шеи и завязал роскошным узлом длинный теплый шарф. Надел зимнюю куртку и застегнул ее до шеи на «молнию» и на кнопки. Откланялся. И тут один из коллег не выдержал и взорвался!